В настоящей статье описывается судебный спор, который возник в результате неоднозначного толкования участниками общества положений устава, касающихся компетенции общего собрания и порядка принятия решений на нем.
ООО «И» (далее — истец) с долей 40 % и государственная организация «А» (далее — третье лицо) с долей 60 % являлись участниками ООО «Б» (далее — общество, ответчик). Обществу на праве собственности принадлежало недвижимое имущество, незарегистрированную часть которого (далее — помещение) третье лицо намеревалось передать в государственную собственность.
Согласно п. 16.3 устава единогласие всех участников общества необходимо при решении всех вопросов, входящих в компетенцию общего собрания участников.
Уставом помимо перечня полномочий, входящих в исключительную компетенцию общего собрания, было предусмотрено право общего собрания принять к своему рассмотрению любой вопрос, связанный с деятельностью общества (п. 12.5 устава).
В 2018 г. участники провели внеочередное общее собрание, на котором был поставлен вопрос о вычленении помещения в качестве изолированного и о передаче его в государственную собственность.
Результаты внеочередного общего собрания были оформлены соответствующим протоколом, отразившим следующие ключевые моменты:
1. На собрании присутствовали уполномоченные лица обоих участников.
2. По вопросам повестки дня истец проголосовал «против», третье лицо, в свою очередь, проголосовало «за».
3. Решение по вопросам, входящим в повестку дня, принято не было.
Через некоторое время после проведения собрания в адрес истца со стороны третьего лица поступила новая редакция протокола с указанием на то, что предыдущий протокол был оформлен с нарушением норм Закона Республики Беларусь от 09.12.1992 № 2020-XII «О хозяйственных обществах» (далее — Закон), решение по данному вопросу должно приниматься простым большинством голосов, поэтому является принятым.
Истец, не согласившись с подобными выводами, обратился к обществу-ответчику с иском, в котором просил признать решение, оформленное протоколом в новой редакции, недействительным.
В обоснование заявленных требований истец ссылался на то, что решение, оформленное протоколом в новой редакции, не соответствует требованиям Закона, а также существенно нарушает его права.
В частности, согласно ч. 2 ст. 45 Закона решение общего собрания участников хозяйственного общества принимается простым большинством голосов (более 50 %) лиц, принявших участие в этом собрании, за исключением случаев, предусмотренных Законом и уставом хозяйственного общества, когда решение указанными лицами или всеми участниками хозяйственного общества принимается единогласно.
Подобное исключение как раз и было предусмотрено п. 16.3 устава, в силу которого при решении всех вопросов, входящих в компетенцию общего собрания участников, необходимо единогласие всех участников общества.
Истец также указал на то, что согласно п. 12.5 устава общества общее собрание вправе принять к своему рассмотрению любой вопрос, связанный с деятельностью общества. Следовательно, вопросы, включенные в повестку дня, относятся к компетенции общего собрания, так как оно приняло эти вопросы к своему рассмотрению.
Таким образом, поскольку по вопросам, входящим в повестку дня и относящимся к компетенции общего собрания, единогласие отсутствовало, решение не могло быть принято.
Общество в отзыве на исковое заявление согласилось с доводами истца, посчитало заявленные требования законными и обоснованными. Оно указало, что решение на общем собрании не было принято ввиду отсутствия единогласия участников при голосовании.
По ходатайству истца в качестве третьего лица на стороне ответчика, не заявляющего самостоятельные требования на предмет спора, в дело была привлечена государственная организация «А».
Третье лицо требования не признало и в дальнейшем занимало активную позицию по отстаиванию правомерности решения в новой редакции.
В обоснование своей точки зрения третье лицо приводило следующие доводы.
Поскольку рассмотренные на собрании вопросы «непосредственно» не относятся к компетенции общего собрания участников общества, решения по ним принимаются, исходя из предписаний ч. 1 ст. 45 Закона, а именно — простым большинством голосов участников, принимающих участие в собрании.
Так, в соответствии с п. 12.1.24 устава к исключительной компетенции общего собрания участников общества относится решение о совершении сделки на сумму, превышающую в эквиваленте 2 700 000 евро. Сделки же на сумму, не превышающую указанную, в пределах своей компетенции совершает генеральный директор общества.
Таким образом, исходя из того, что стоимость помещения не превышает 2 700 000 евро, решение о его вычленении и передаче его в государственную собственность был вправе принять директор.
Третье лицо не оспаривало тот факт, что, руководствуясь п. 16.3 устава, общее собрание участников вправе принять к своему рассмотрению любой вопрос, связанный с деятельностью общества. Однако, поскольку вопросы, рассмотренные на собрании, непосредственно не относятся к компетенции общего собрания участников общества, решения по ним принимаются простым большинством голосов, то есть основываясь на положениях ч. 1 ст. 45 Закона.
Другими словами, третье лицо исходило из того, что единогласие требуется при решении только тех вопросов, которые прямо закреплены в уставе общества. Все остальные вопросы должны решаться в порядке, предусмотренном законодательством, поскольку это не предусмотрено уставом.
Следовательно, поскольку третье лицо обладало на момент проведения собрания большинством голосов и по вопросам повестки дня голосовало «за», решение было принято.
В связи с поступлением от третьего лица отзыва на исковое заявление истец предоставил возражения, в которых привел доводы о необоснованности позиции третьего лица. Истец обратил внимание на два ключевых момента:
1. Полномочия общего собрания участников определяются исключительно наличием у него компетенции.
Истец в отзыве указал, что вывод третьего лица о том, что рассмотренный на собрании вопрос непосредственно не входит в компетенцию общего собрания акционеров, является необоснованным.
Так, несмотря на то, что ни один нормативный правовой акт в Республике Беларусь не дает официального определения и содержательных характеристик термина «компетенция», Закон при формулировании содержания компетенции тех или иных органов управления хозяйственного общества исходит из перечисления круга вопросов, по которым эти органы полномочны принимать решения.
Закон при определении полномочий органов управления хозяйственного общества использует термин «компетенция». Данный термин включает в себя право на принятие решений, которые предусмотрены Законом и (или) уставом общества, и применяется при определении полномочий всех органов управления хозяйственного общества:
— общего собрания участников общества (ст. 34, 35 Закона);
— совета директоров (наблюдательного совета) (ст. 50 Закона);
— исполнительного органа (ст. 53 Закона).
Справочно.
Термин «компетенция» используется и при определении полномочий ревизионной комиссии (ч. 2 ст. 59 Закона). Данный термин применяется также при определении взаимоотношений при проведении аудита (ч. 3 ст. 61 Закона), при определении полномочий учредительного собрания (ч. 1 ст. 68 Закона) и в других случаях (всего в Законе термин «компетенция» используется 58 раз).
Истец в обоснование своей позиции представил также определения понятия «компетенция», содержащиеся в толковых словарях русского языка, все из которых сводились к тому, что компетенция представляет собой круг полномочий. Полномочие, в свою очередь, как также следует из толковых словарей, — это официально предоставленное кому-нибудь право.
Таким образом, у органа хозяйственного общества не бывает полномочий, которые не являются его компетенцией.
2. Вопросы, включенные в повестку дня, входят в компетенцию общего собрания общества.
При определении полномочий высшего органа управления общества (общего собрания его участников) Закон в ст. 34 и 35 разделяет компетенцию на «простую» и исключительную.
Из анализа указанных норм следует, что:
1) вопросы, отнесенные к исключительной компетенции общего собрания участников хозяйственного общества, не могут быть переданы на решение других органов управления этим обществом (ч. 3 ст. 34 Закона);
2) вопросы, отнесенные к «простой» компетенции общего собрания участников хозяйственного общества, могут быть переданы на решение других органов управления этим обществом с учетом ограничений, установленных Законом (ч. 2–4 ст. 35 Закона);
3) к исключительной компетенции, а также к «простой» компетенции может относиться решение вопросов, не указанных в Законе, но предусмотренных в уставе хозяйственного общества (ч. 2 ст. 34 Закона, абз. 10 ч. 1 ст. 35 Закона).
Таким образом, доводы о том, что решение вопроса, рассмотренного на общем собрании, непосредственно не относится к компетенции общего собрания, необоснованны, поскольку ни в законодательстве, ни в уставе общества подобный вид компетенции («непосредственная») не назван.
Отсутствуют и какие-либо иные основания утверждать, что вопрос, рассмотренный на собрании, не входит в компетенцию общего собрания участников общества. Данный вопрос не входит в перечень исключительной компетенции, предусмотренной Законом и уставом.
В п. 12.5 устава закрепляется право принять к своему рассмотрению любой вопрос, связанный с деятельностью общества. Следовательно, такие вопросы входят в простую (неисключительную) компетенцию.
Исходя из п. 16.3 устава все решения на общем собрании должны быть приняты единогласно. В уставе в принципе отсутствуют положения, позволяющие общему собранию участников принимать решения простым большинством голосов. Это говорит о том, что решение не могло быть принято.
По результатам рассмотрения спора суд первой инстанции удовлетворил исковые требования и признал решение, оформленное протоколом в новой редакции, недействительным.
При принятии решения суд основывался в том числе на положениях ст. 12 устава, в которой определена компетенция общего собрания участников общества. Так, в п. 12.1 определена исключительная компетенция собрания, а в п. 12.5 указано, что общее собрание вправе принять к своему рассмотрению любой вопрос, связанный с деятельностью общества.
В соответствии с п. 16.3 устава единогласие всех участников необходимо при решении всех вопросов, входящих в компетенцию общего собрания участников. Уставом не предусмотрен иной порядок принятия решений.
Кроме того, в судебном заседании представитель третьего лица, а также секретарь общего собрания подтвердили, что решения на общих собраниях участников общества всегда принимались единогласно, что также было учтено судом.
При этом стоит заметить, что суд не оценивал доводы третьего лица относительно необходимости передачи помещения в государственную собственность, так как эти обстоятельства не входят в предмет доказывания по данному иску.
Доводы об отнесении вопросов повестки дня общего собрания к компетенции исполнительного органа судом также отклонены, поскольку данные вопросы приняты и рассмотрены общим собранием участников.
Мнение автора:
Настоящий спор является примером того, как даже самые однозначные формулировки устава могут быть интерпретированы участниками (акционерами) в ущерб прав и законных интересов других участников (акционеров) хозяйственного общества. Спор примечателен также тем, что в той или иной степени затрагивал интересы государства.
Суд, основываясь, во-первых, на буквальном толковании норм устава, во-вторых, на системном толковании законодательства, в-третьих, учитывая сложившуюся в хозяйственном обществе практику принятия решений общим собранием участников, вынес решение, обеспечивающее восстановление и защиту нарушенного права участника.
Нельзя не отметить и практическое значение данного кейса. Если бы суд занял позицию третьего лица, то это бы означало, что участники при определении порядка принятия решений (единогласно или квалифицированным большинством) должны были предусматривать в уставах абсолютно все возможные ситуации, по которым в будущем придется принимать решения; в противном случае применялись бы общие положения о простом большинстве. Однако данная позиция не выдерживает никакой критики и опровергается подходом законодателя к подобным вопросам.
В силу п. 2 ст. 48 ГК в уставе, учредительном договоре юридического лица должны определяться наименование юридического лица, место его нахождения, цели деятельности, порядок управления деятельностью юридического лица, а также содержаться иные сведения, предусмотренные ГК и законодательством о юридических лицах соответствующего вида.
Согласно п. 2 ст. 88 ГК устав общества с ограниченной ответственностью должен содержать помимо сведений, указанных в п. 2 ст. 48 ГК, условия о размере уставного фонда общества; о размере долей каждого из участников; о размере и составе вкладов участников; о составе и компетенции органов управления обществом и порядке принятия ими решений, в том числе по вопросам, решения по которым принимаются единогласно или квалифицированным большинством голосов, а также иные сведения, предусмотренные законодательством об обществах с ограниченной ответственностью.
Закон в абз. 10 ч. 2 ст. 14 к обязательным сведениям относит также порядок принятия органами управления решений, включая перечень вопросов, решения по которым принимаются органами управления единогласно или квалифицированным большинством (не менее двух третей, трех четвертей) голосов.
Вышеуказанные нормы содержат обязательное требование к уставам обществ с ограниченной ответственностью, а именно необходимость закрепления порядка принятия решений органами управления юридического лица данного вида.
Вместе с тем хозяйственное общество вправе самостоятельно определить перечень вопросов, по которым решение должно быть принято простым большинством голосов, квалифицированным большинством или единогласно (ч. 2 ст. 45 Закона).
Ограничения в данной части могут касаться лишь императивно установленных Законом случаев, когда решение принимается единогласно (нельзя «ослабить» порядок принятия решения, например, голосовать простым большинством, когда по Закону требуется единогласие (ч. 2 ст. 96, ч. 2 ст. 104 Закона и т.п.)).
Участники общества вправе исключить для себя возможность принятия решений иным образом, нежели путем единогласия, определить голосование только квалифицированным большинством голосов либо избрать любую комбинацию порядка принятия решения в зависимости от согласованной структуры корпоративного управления.
