Соглашение о зачете является двусторонней сделкой, не поименованной в ГК. Следовательно, к договорному зачету не применяются правила и ограничения, установленные ст. 381 ГК для одностороннего заявления о зачете.
На практике часто встречаются случаи, когда субъекты хозяйствования прекращают встречные обязательства зачетом, подписывая при этом соглашение о зачете. В такой ситуации имеет место согласие обеих сторон на прекращение обязательств, а не волеизъявление одной стороны, как это предусмотрено в ст. 381 ГК.
В п. 1 ст. 378 ГК закреплено, что обязательство прекращается полностью или частично по основаниям, предусмотренным ГК, иными актами законодательства или договором.
При этом ст. 381 ГК («Прекращение обязательства зачетом») регулирует лишь случаи совершения одностороннего заявления о зачете, но не договорного зачета, который является двусторонней сделкой и имеет иную гражданско‑правовую природу. При этом в рамках действия общего принципа свободы договора стороны свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора.
Следовательно, соглашение о зачете является частным случаем реализации принципа свободы договора и представляет собой непоименованный договор, являющийся одним из способов прекращения обязательств в значении ст. 378 ГК.
Стоит отметить, что в Российской Федерации институт договорного зачета уже нашел нормативное закрепление: п. 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 14.03.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах» прямо устанавливает, что участники гражданских правоотношений вправе определять условия совершения договорного зачета, отличающиеся от предусмотренных законодательством для одностороннего зачета.
Таким образом, положения ст. 381 ГК не подлежат применению к договорному (неодностороннему) зачету.
Подобный подход представляется вполне обоснованным, поскольку все условия совершения одностороннего зачета, направленные на защиту интересов адресата зачета в условиях одностороннего характера такой сделки, теряют свою актуальность в ситуации, когда прекращение взаимных обязательств осуществляется посредством заключения двустороннего соглашения о зачете и какие‑либо опасения об ущемлении прав одной из сторон не имеют смысла.
Так, недавно вопрос о природе договорного зачета стал предметом спора при рассмотрении судами, рассматривающими экономические дела, дела № 156ЭИП21639 (постановление судебной коллегии по экономическим делам Верховного Суда Республики Беларусь по данному делу доступно на интернет‑портале судов общей юрисдикции).
ЗАО «О» и ЗАО «Р» заключили соглашение о зачете встречных требований на сумму 1 381 977,54 бел. руб. Акт взаимозачета был подписан представителями обеих сторон.
Позже ЗАО «О» и ЗАО «Р» внесли изменения в первоначальный акт взаимозачета, изменив состав зачитываемых обязательств.
ООО «А», не являющееся стороной по спорной сделке, обратилось в экономический суд с иском об установлении факта ничтожности изменений в акт взаимозачета, в частности, в связи с их предполагаемым противоречием ст. 378 и 381 ГК.
Истец полагал, что изменения в акт взаимозачета являются ничтожными в связи с тем, что они противоречат ст. 378 и 381 ГК, а гражданское законодательство не предусматривает возможности заключения соглашения об изменении состава зачтенных обязательств.
Ответчики не согласились с требованиями истца и указали на то, что ст. 381 ГК, регулирующая осуществление одностороннего заявления о зачете, не применяется к спорным правоотношениям, поскольку заключенное ответчиками соглашение о зачете является результатом волеизъявления двух сторон и, следовательно, не является односторонним зачетом в значении ст. 381 ГК. При этом ст. 378 ГК предусматривает возможность прекращения обязательств по основаниям, предусмотренным договором.
Ответчики также указали на то, что заключенное соглашение не оспаривается его сторонами и не оказывает влияния на права и обязанности третьих лиц.
Суды первой и апелляционной инстанций, выводы которых поддержала судебная коллегия по экономическим делам Верховного Суда Республики Беларусь, согласились с позицией ответчиков об отсутствии оснований для установления факта ничтожности сделки.
Так, суд постановил, что изменения в акт взаимозачета, равно как и сам акт взаимозачета, «не являются односторонней сделкой, а являются двусторонней сделкой, выражающей обоюдную волю сторон на прекращение обязательств».
В связи с этим суд пришел к выводу о неприменимости к указанным сделкам положений ст. 381 ГК и, как следствие, об отсутствии оснований для квалификации спорной сделки как совершенной с нарушением норм ст. 381 ГК.
При этом для оценки правовой природы проведенного ответчиками зачета суд учитывал следующие обстоятельства:
Суд также отметил, что истец не предоставил доказательств того, что оспариваемая сделка нарушает его права и, следовательно, что он имеет право на иск в соответствии со ст. 169 ГК.
Таким образом, правовая позиция Верховного Суда Республики Беларусь по рассматриваемому делу является продолжением формирующейся судебной практики по вопросу об особой природе договорного зачета в гражданском праве Республики Беларусь (см., например, постановление судебной коллегии по экономическим делам Верховного Суда Республики Беларусь по делу № 14‑16/2019/746А/884К, постановление судебной коллегии по экономическим делам Верховного Суда Республики Беларусь по делу № 110‑21/2019/545А/812К).
Полагаем, что подобное развитие судебной практики носит позитивный характер как с теоретической, так и с практической точки зрения. Избранный судами подход соответствует диспозитивному характеру норм гражданского права, является отражением принципа libertas negotii contrahendi и предоставляет участникам хозяйственного оборота возможность использовать гибкие инструменты для добровольного прекращения взаимных обязательств по обоюдному согласию.
Безусловно, проблематика прекращения обязательств в силу так называемого зачета по соглашению сторон заслуживает определенного внимания не столько со стороны гражданского оборота, сколько со стороны судейского корпуса.
Стоит вспомнить, что некоторые из уже упомянутых дел были «исправлены» лишь на стадии кассационного обжалования.
В этой связи тот факт, что судебная практика только относительно недавно встала на путь признания зачета по соглашению сторон в качестве «произвольного» способа прекращения обязательства, к сожалению, не может вызывать позитивное чувство.
Гражданский оборот, в том числе на примере упомянутых в статье дел, демонстрирует казусы, в которых сторонам нет нужды завязывать свои отношения вокруг ст. 381 ГК. Оборот нуждается в законном отступлении от условий односторонности зачета и должен согласовывать способы прекращения обязательств по совершенно иной модели, чем та, которая продиктована в указанной норме, например, путем зачета по соглашению сторон.
Стоит напомнить известную юридическую формулу, согласно которой частное право обслуживает гражданские отношения, а не наоборот. Применительно к поднятой проблематике это означает, что если стороны своим соглашением предусматривают «производный» способ прекращения обязательств (в конкретном случае зачет по соглашению сторон), который при этом не противоречит ГК, то суды не должны блокировать оборот путем установления каких-либо формально необоснованных запретов там, где это обороту безусловно необходимо. Более того, совершенно одиозным видится и тот факт, что при разрешении данных споров стороны и суды обращаются к нормам о зачете (ст. 381 ГК).
Можно согласиться с тем, что зачет по соглашению сторон может приводить к путанице как в договорной, так и в судебной практике.
Не исключено, что виной тому и сам термин «зачет», который используют стороны в своих текстах и который так и внушает образ заявления о зачете в духе ст. 381 ГК.
Однако это не должно давать повода судам и различного рода сутяжникам отыскивать заявления о зачете там, где стороны самостоятельно предусматривают иной непоименованный способ прекращения обязательств. Во всех развитых правопорядках так называемый зачет по соглашению сторон уже давно признан самостоятельной формой прекращения обязательств, и нам нужно к этому также интенсивно стремиться.
Прежде всего, как стороны, так и суды должны понимать, что зачет по соглашению сторон позволяет добиваться исполнения своих требований без участия суда и принудительного исполнения со стороны государства, что должно только приветствоваться, а не наоборот.
Ведь как зачет по соглашению сторон, так и зачет по одностороннему заявлению стороны (ст. 381 ГК) по своей правовой природе представляют собой обязательственно-правовые структурирующие сделки, а по своим действиям — суррогатное исполнение.
По экономическому назначению такой способ прекращения обязательств (по соглашению сторон) направлен на упрощенное, сокращенное исполнение встречных (взаимных) неоднородных требований.
Действующий правопорядок не может навязать свободным сторонам правовой режим зачета (ст. 381 ГК). В соответствии с принципом свободы договора стороны вольны договориться о прекращении встречных обязательств, не руководствуясь ст. 381 ГК, и прекратить обязательства в момент, согласованный сторонами, без необходимости дополнительного заявления с любой стороны.
При такой модели прекращения обязательств права сторон не нарушаются, а действия сторон не выходят за рамки, установленные императивными нормами законодательства.
