(Дело № 12-01/57-2019)
Обстоятельства дела
С. (далее — истец) указал, что в конце 2018 г. он ознакомился с книгой-раскраской «С», подписанной в печать 15.12.2010, изданной УП «М» (далее — издатель), правопреемником которого является ОАО «П» (далее — ответчик).
По мнению истца, в этой книге без его согласия использована часть созданного им в 2003 г. стихотворения «З». Ответчик распространял данную книгу путем продажи. Истец в своем заявлении также указал, что своими действиями издатель, правопреемником которого является ответчик, нарушил исключительное право истца на воспроизведение и распространение произведения, а также право на получение авторского вознаграждения за каждый способ использования произведения.
Истец просил взыскать с ответчика компенсацию в связи с нарушением исключительного права на объект авторского права в размере 50 базовых величин и расходы на уплату госпошлины.
Позиция истца
В судебном заседании истец заявленные требования поддержал в полном объеме, пояснив, что стихотворение «З», состоящее из 10 четверостиший (по одному четверостишию на каждую цифру от 1 до 10), создано им по просьбе его знакомого, которому он передал это стихотворение для его издания в детских книгах на территории Российской Федерации. Договор на использование произведения в письменной форме он ни с кем не заключал.
С 2004 г. данное стихотворение неоднократно публиковалось в Российской Федерации в детских книгах, в том числе издательствами «Р» и «С», с указанием его, как автора четверостиший, имени, которые предлагались к продаже в сети Интернет.
О том, что часть стихотворения опубликована в 2010 г. издателем в книге-раскраске «С», истец узнал в 2018 г. от своей знакомой, которая передала ему экземпляр этой книги.
В досудебном порядке ответчик отказался выплатить ему компенсацию.
Позиция ответчика
Представитель ответчика иск признал частично. Он полагал возможным выплатить истцу компенсацию в размере 20 базовых величин за публикацию в вышеназванной книге двух четверостиший, относящихся к цифрам 3 и 5, которые полностью совпадают с изложенными на бумажных носителях, приложенных истцом к исковому заявлению в качестве рукописей.
В остальной части иска представитель ответчика просил в удовлетворении отказать, так как истец не представил суду доказательств, подтверждающих его авторство на остальные четверостишия, опубликованные в книге «С» в 2010 г.
Ответчик также указал суду, что данная книга издана на основании заключенного 23.12.2010 между издателем и индивидуальным предпринимателем М. договора подряда, по условиям которого последний передал издателю оригинал-макеты раскрасок 42 видов, включая «С», и гарантировал, что издательские материалы свободны от претензий третьих лиц.
Позиция третьего лица
Индивидуальный предприниматель М., привлеченный в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, на стороне ответчика в судебное заседание не явился и письменные объяснения суду не представил.
В ходе подготовки дела к судебному разбирательству М. в устной форме пояснил, что он не является автором стихов и рисунков, опубликованных в книге «С». Эти издательские материалы переданы ему по договору от 30.11.2006, заключенному с ООО «Л» (Российская Федерация).
Позиция суда
Суд в ходе судебного разбирательства установил, что 15.12.2010 издателем, правопреемником которого является ответчик, была подписана в печать и издана в 2010 г. в Республике Беларусь тиражом 10 000 экземпляров книга-раскраска «С», на страницах которой содержатся четверостишия на цифры от 1 до 5 и рисунки. Сведения об авторах опубликованных в книге стихов и рисунков указаны не были. Данная книга распространялась в Республике Беларусь посредством продажи.
Указанные обстоятельства не оспаривались и подтверждаются исследованными в судебном заседании экземпляром вышеназванной книги, а также уставом ответчика в редакции 2018 г., из которого усматривается, что последний был реорганизован путем присоединения к нему издателя и является правопреемником прав и обязанностей издателя.
В подтверждение своего авторства на опубликованные в данной книге стихи истец представил суду в качестве доказательств:
— фрагменты текстов стихов на 3 бумажных листах (со слов истца, черновики), выполненные частично на печатной машинке и от руки, где содержатся два четверостишия относительно цифр 3 и 5, полностью совпадающие с текстом четверостиший, опубликованных в книге-раскраске «С», а также фрагменты стихов, частично совпадающие с четверостишиями на цифры 1, 2 и 4;
— скриншот файла интернет-сайта, где содержатся изображение обложки книги «С», сведения об авторе — истце, издательстве — «Р», дате издания — 2004 г.;
— скриншот файла интернет-сайта, где содержатся изображение обложки книги «Л», сведения об авторе — истце, издательстве — «С», дате издания — 2012 г., и четверостишия в отношении цифр 3 и 4, полностью совпадающие с четверостишиями, опубликованными в 2010 г. издателем в книге-раскраске «С»;
— оформленные в письменной форме по просьбе истца мнения кандидатов филологических наук К. и А., которые путем сравнения вышеуказанных черновиков и текстов книги-раскраски «С» пришли к выводу, что эти тексты написаны одним автором.
Оценив указанные доказательства, суд пришел к выводу, что истец не представил суду допустимых и достоверных доказательств, бесспорно свидетельствующих о том, что именно им, а не иным лицом до издания в 2010 г. книги-раскраски «С» были созданы стихи, об использовании которых возник спор.
Черновики (названные истцом рукописями) были не датированы. В связи с этим суд указал, что истец не представил доказательств, объективно подтверждающих их написание до даты издания книги-раскраски «С» в 2010 г. Изложенные на этих листах фрагменты стихов, помимо четверостиший относительно цифр 3 и 5, существенно отличаются от опубликованных в книге-раскраске «С».
На скриншоте сайта была изображена только обложка книги «С», без указания и раскрытия ее содержания. Поэтому не представляется возможным идентифицировать опубликованные в ней произведения и произвести сравнительный анализ.
Факт размещения на интернет-сайте сведений о выпуске в свет в 2012 г. издательством «С» книги «Л», где содержатся четверостишия в отношении цифр 3 и 4 и сведения об авторстве С., с достоверностью не свидетельствует об авторстве истца на стихи, содержащиеся в книге-раскраске «С», поскольку последняя была выпущена в свет значительно ранее вышеуказанной — в 2010 г.
Изложенные в письменной форме мнения знакомых истца К. и А. о том, что сравниваемые ими тексты написаны одним автором, также с достоверностью не свидетельствуют об авторстве истца на стихи. Данные лица проводили сравнительный анализ объектов, в том числе на которых отсутствует дата их создания. Кроме того, такое исследование было проведено по устной просьбе истца, вне рамок судебного разбирательства, поэтому также не может быть положено в основу решения.
Учитывая, что в материалах дела отсутствовали достоверные и бесспорные доказательства, подтверждающие авторство истца на стихи, опубликованные в книге-раскраске «С», изданной в 2010 г., суд отказал в иске о взыскании с ответчика компенсации в полном объеме.
Мнение автора:
Данное дело любопытно тем, что, несмотря на частичное признание иска ответчиком, суд отказал в удовлетворении исковых требований в полном объеме.
В качестве доказательств истец предоставил скриншоты сайтов, чего в данном деле оказалось недостаточно. Полагаем, что следовало попытаться найти книги в бумажном варианте, а также отыскать знакомого, которому истец передал стихи, и связаться с российскими издательствами.
В целом, как следует из решения суда, истец не предоставил достаточных доказательств и поэтому суд принимал решение только по доказательствам, имеющимся в деле.
ЭКСПЕРТНОЕ МНЕНИЕ: Ольга Василец, практикующий юрист
В практике Верховного Суда появилось новое интересное дело по доказыванию авторства, на этот раз на стихи. Думается, решение суда могло бы быть в пользу истца, если бы он озаботился более тщательной подготовкой к сбору доказательств. Для суда, по всей видимости, самым главным препятствием в вынесении решения в пользу истца, даже несмотря на то, что ответчик признал иск частично, оказалось отсутствие прямых доказательств того, что стихи, из-за которых возник спор, были созданы ранее 2010 г. Именно в этом году вышло издание ответчика, содержавшее спорное стихотворение. Совершенно понятно, что скриншота обложки единственного издания 2004 г. со стихами ответчика, которое могло бы стать тем самым прямым доказательством, без предоставления на обозрение суда текста этого издания недостаточно, так как непонятно, какие именно стихи оно содержит. Автор материала также совершенно верно заметила, что истцу необходимо было организовать участие в процессе в качестве свидетеля некоего знакомого, по просьбе которого создавались стихи.
Также неясно, почему не ставился вопрос о проведении литературоведческой экспертизы, результаты которой могли пролить свет на авторство стихов. Полагаем, суд не счел нужным проводить экспертизу об установлении авторства, так как письменные материалы, которые были предоставлены суду и могли быть предоставлены экспертам для проведения анализа, не датированы. Однако для установления авторства данный факт не имеет значения, поскольку исследованию должно подлежать все творчество автора. Помимо прочего, на разрешение экспертов можно ставить вопрос о том, к какому творческому периоду относится то или иное произведение автора. Таким образом, путем проведения литературоведческой экспертизы можно выявить стиль, характерные черты произведений конкретного автора и его собственный авторский почерк, а также период создания произведений. Путем проведения экспертного анализа могло быть установлено тождество оспариваемых стихов.
Сейчас мы можем только догадываться, по какой причине не была проведена экспертиза по рассматриваемому делу. Полагаем, при отсутствии иных доказательств заключение экспертов могло сыграть весомую роль при вынесении решения.
ЭКСПЕРТНОЕ МНЕНИЕ: Валентин РАЧКОВСКИЙ, управляющий партнер ООО «БелБренд Консалт», патентный поверенный Республики Беларусь
Рассмотренное судебное дело представляет интерес с точки зрения применения положений законодательства о презумпции авторства. Фактически автора поставили в положение, когда он должен был доказать авторство, а в дополнение к этому и то, что произведение возникло ранее даты выхода в свет спорного издания. Полагаем, что данный подход не безупречен, поскольку презумпции авторства надежно может оппонировать лишь доказательство того, что автором является другое лицо. А таких доказательств в деле мы не видим. При этом бремя доказывания обратного в процессе лежит все же на ответчике, иначе какая это презумпция? В том числе при наличии у суда сомнения в достоверности заявления истца об авторстве, если таковое имело место, все же не была назначена автороведческая экспертиза.
Отсутствие данных об авторе стихов у издателя книги «С» и их совпадение с представленными истцом стихами могло привести к выводу, что если автором является истец (иное не доказано, должна работать презумпция), а публикация спорного издания прошла с этими спорными стихами, а не какими-то другими, то спорные стихи должны были объективно возникнуть ранее даты публикации издания. Предположить обратное было бы возможно, только если предполагать, что истец не автор (то есть поставить под сомнение презумпцию). И также непрозрачным остается вопрос авторства стихов по сведениям ООО «Л», предоставившего исходные материалы издателю (располагало ли оно соответствующими сведениями).
Можно сделать вывод, что суд все же что-то заставило сомневаться в позиции истца (противоречивость доказательств, непоследовательность позиции, тактика поведения в процессе или др.), причем настолько, что суд отклонился от презумпции авторства при отсутствии доказательств обратного. В то же время суд не сказал устойчивого «нет», отказ в иске вынесен не по существу вопроса (автор/не автор), а за недостаточностью доказательственной базы.
Дополнительно по теме:
Грабовская Н. Объекты авторского права: виды и возникновение правовой защиты
