Злоупотребление правом в соответствии с белорусским законодательством является самостоятельным основанием для отказа в иске (чаще всего именно ответчики ссылаются на злоупотребление со стороны истца, когда просят суд отказать в иске).
При этом до последнего времени суды достаточно редко отказывали в иске со ссылкой на злоупотребление правом. Это связано прежде всего с особенностями состава злоупотребления.
Согласно п. 1 ст. 9 ГК не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.
В случае несоблюдения требований п. 1 ст. 9 ГК суд может отказать лицу в защите принадлежащего права (п. 2 ст. 9 ГК).
Таким образом, для отказа в иске по причине злоупотребления правом суду необходимо установить:
— непосредственно право, которым злоупотребляет сторона (именно право, а не обязанность);
— действие или бездействие, связанное с реализацией этого права;
— наличие вреда, причиненного в результате реализации права;
— умысел стороны на злоупотребление.
Справочно.
Стороны, заявляя о злоупотреблении правом, часто не идентифицируют само право, которым злоупотребила вторая сторона.
Встречаются случаи, когда, ссылаясь на злоупотребление правом, ответчик по сути указывает на неисполнение истцом своей обязанности (например, на недоставку некачественного товара к месту ремонта, когда такая обязанность лежит на покупателе). В то же время, по нашему мнению, злоупотребление правом и просрочка кредитора (по исполнению своего обязательства) являются взаимоисключающими способами правовой защиты (просрочка кредитора является основанием для уменьшения или освобождения от ответственности, в то время как злоупотребление правом является основанием для отказа в судебной защите).
Кроме того, в силу презумпции добросовестности и разумности участников гражданских правоотношений (ст. 2 ГК) бремя доказывания наличия умысла у кредитора (на причинение вреда должнику) лежит именно на должнике. При этом на практике доказать такой умысел достаточно сложно. Однако встречаются и альтернативные подходы.
Рассмотрим следующий пример из судебной практики.
Общим собранием участников Общества 02.07.2014 принято решение о распределении и выплате прибыли участникам Общества в срок до 31.12.2014.
До конца 2014 г. выплата части прибыли истцу произведена не была. В декабре 2015 г. Общество частично погасило сумму задолженности.
Общим собранием участников Общества (при участии истца) 07.12.2016 было принято решение о выплате прибыли, распределенной решением от 02.07.2014 в течение 2017 г. без уплаты штрафов, пеней, неустойки.
В январе 2017 г. Обществом произведено частичное погашение долга.
Решением экономического суда Витебской области от 03.04.2018 с Общества в пользу истца взыскан остаток невыплаченной части прибыли.
Общество полностью выплатило истцу прибыль за 2013 г. только 30.05.2018.
В связи с нарушением сроков выплаты части прибыли истец предъявил к Обществу иск о взыскании процентов на сумму невыплаченной прибыли с учетом платежей и периодов просрочки (с 26.07.2015 по 07.12.2016 и за период с 04.01.2018 по 30.05.2018).
Статьей 366 ГК предусмотрена ответственность за пользование чужими денежными средствами вследствие их неправомерного удержания, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате.
Содержание протокола общего собрания участников от 07.12.2016 не свидетельствует о том, что участники общества отказались от взыскания процентов за нарушение сроков выплаты части прибыли*.
* В ходе рассмотрения дела данное обстоятельство не оспаривалось Обществом и было признано судом.
Так как Обществом допущено нарушение сроков выплаты прибыли, на сумму невыплаченной прибыли подлежат начислению проценты.
26.07.2018 истец предъявил к Обществу иск о взыскании процентов за период с 26.07.2015 по 07.12.2016 и за период с 04.01.2018 по 30.05.2018.
Требование о взыскании процентов с 26.07.2015 заявлено с учетом общих сроков исковой давности и даты обращения в суд.
Справочно.
В судебной практике существует достаточно устоявшийся подход, согласно которому уплата процентов является длящимся нарушением, предполагающим, что право требования по нему возникает ежедневно до момента фактической уплаты долга. Соответственно, по каждому дню просрочки можно выделять свой срок исковой давности.
Проценты за период с 08.12.2016 по 31.12.2017 истцом не начислялись ввиду принятия решения общим собранием участников от 07.12.2016 об изменении сроков выплаты прибыли.
Расчет процентов произведен на всю сумму долга, включая сумму подоходного налога.
Истец на момент принятия решения о распределении и выплате прибыли (в том числе в период 2015–2016 гг.) являлся генеральным директором Общества.
Общество обладало необходимыми активами (в том числе денежными средствами) для покрытия задолженности перед учредителями, оставаясь платежеспособным даже при выплате всей задолженности перед учредителями.
Истец, будучи генеральным директором, не исполнил полностью решение о выплате прибыли, имея на это возможность.
Справочно.
На основании ст. 375 ГК суд вправе уменьшить размер ответственно-сти должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, либо не принял разумных мер к их уменьшению.
Поскольку в период 2015–2016 гг. истец являлся генеральным директором Общества, имел возможность исполнить решение о распределении прибыли, однако не сделал этого, чем умышленно содействовал увеличению размера своих убытков, Общество просило отказать в иске о взыскании процентов за 2015 и 2016 гг.
Кроме того, по мнению Общества, истец не учел нормы налогового законодательства в части порядка начисления и уплаты подоходного налога при начислении и выплате дивидендов.
Общество является налоговым агентом и обязано удержать начисленную сумму подоходного налога непосредст-венно из доходов физического лица при фактической выплате, а в дальнейшем перечислить сумму подоходного налога в бюджет Республики Беларусь.
Поскольку Обществом удерживался и уплачивался подоходный налог, проценты на сумму подоходного налога не подлежат начислению.
Будучи генеральным директором Общества, истец действовал как исполнительный орган юридического лица (то есть как Общество), а не как физическое лицо — кредитор (участник этого Общества).
Требование по иску заявлено истцом как физическим лицом — кредитором (бывшим участником Общества).
Действия истца как генерального директора Общества не могут быть квалифицированы как действия кредитора, приведшие к увеличению размера ответственности Общества перед истцом.
В этой связи ст. 375 ГК не подлежит применению.
По вопросу процентов на сумму удержанного подоходного налога истец указывал, что денежное обязательство Общества перед ним составляет полную сумму распределенной части прибыли. Указанное обязательство должно быть исполнено надлежащим образом и в полном объеме (ст. 290, 291 ГК).
Сумма подоходного налога, подлежавшая удержанию, не уменьшает размер денежного обязательства Общества.
Сумма налога удерживается налоговым агентом из суммы, причитающейся плательщику, а денежное обязательство в соответствующей части считается исполненным.
При этом датой исполнения денежного обязательства в соответствующей части считается дата удержания подоходного налога, которое производится при фактической выплате по денежному обязательству.
Исходя из этого, проценты правомерно начислены на всю сумму долга, включая сумму подоходного налога.
С учетом норм налогового законодательства Общество, являясь налоговым агентом, обязанным удержать исчисленную сумму подоходного налога из доходов плательщика при их фактической выплате, удерживало и перечисляло в бюджет подоходный налог за истца.
В этой связи суд удовлетворил требования истца частично, исчислив проценты на выплаченную истцу сумму прибыли за вычетом подоходного налога за период с 26.07.2015 по 07.12.2016 и за период с 04.01.2018 по 30.05.2018.
Довод Общества о наличии просрочки кредитора суд отклонил, поскольку истец, являясь генеральным директором Общества, действовал как исполнительный орган юридического лица, а не как физическое лицо — кредитор. Действия истца как генерального директора не могут быть расценены как действия кредитора, приведшие к увеличению размера ответственности Общества перед истцом.
Общество подало апелляционную жалобу на решение суда первой инстанции.
В жалобе Общество настаивало на том, что истец, будучи генеральным директором Общества, обязан был свое-временно исполнить решение о выплате прибыли, но умышленно этого не сделал, что привело к увеличению размера его убытков.
По мнению Общества, действия истца как генерального директора тождественны действиям участника Общества.
В жалобе Общество просило в иске о взыскании процентов за 2015 и 2016 гг. отказать.
Истец поддержал доводы, изложенные в суде первой инстанции, и дополнительно указал на следующее.
В правоотношениях между истцом и Обществом* истцом не было совершено никаких действий, которые бы увеличивали размер его убытков или размер ответственности Общества. Истец не уклонялся от получения денежных средств, не совершал иных действий, которые бы способствовали увеличению ответственности Общества либо влекли невозможность для Общества исполнить свои обязательства.
* В данном случае речь идет о правоотношениях между истцом (как участником Общества) и Обществом касательно обязательства Общества перед истцом по исполнению решения общего собрания участников о распределении и выплате прибыли.
Нахождение истца в должности генерального директора не изменяло каким-либо образом гражданское правоотношение, по которому Общество обязано было выплатить, а истец — принять выплату части прибыли.
Истец также настаивал, что проценты подлежат начислению на всю сумму невыплаченной прибыли (в том числе на сумму подоходного налога).
Обязанность по удержанию и уплате суммы подоходного налога не уменьшает размер денежного обязательства Общества перед истцом или сроки его исполнения. Сумма долга в любом случае составляет размер просроченного обязательства.
Суд первой инстанции фактически изменил гражданско-правовое обязательство, уменьшив сумму основного долга, на которую подлежит уплате подоходный налог, хотя таких полномочий не имеет. Суд не является налоговым органом, и разрешение указанных вопросов не входит в предмет иска.
Отсутствует норма права, согласно которой проценты за пользование чужими денежными средствами не начисляются на сумму подоходного налога.
Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о злоупотреблении правом со стороны истца в иной форме (в форме бездействия).
Истец, как генеральный директор Общества, не обеспечил своевременное и надлежащее исполнение Обществом решения о выплате прибыли самому себе, имея на это необходимые полномочия и условия.
В этой связи во взыскании процентов за 2015 и 2016 гг. (время нахождения истца в должности генерального директора) суд отказал.
При этом апелляционная инстанция отметила, что выводы суда первой инстанции об отсутствии вины кредитора являются верными.
Относительно начисления процентов на сумму подоходного налога суд апелляционной инстанции заключил, что выводы суда первой инстанции о необходимости исключения из суммы прибыли, на которую начислены проценты, сумм удержанного подоходного налога не соответствуют гражданскому законодательству, в частности п. 4 ст. 1 ГК. В этой связи решение суда об отказе в удовлетворении требования о взыскании процентов на сумму подоходного налога подлежит отмене.
Истец подал кассационную жалобу на постановление апелляционного суда.
В кассационной жалобе истец указывал на то, что, отказывая в удовлетворении исковых требований на основании ст. 9 ГК, суд апелляционной инстанции должен был констатировать, каким правом злоупотребил истец.
Перечень полномочий, которые перечислил суд апелляционной инстанции, относится к компетенции генерального директора и не относится к правам истца — участника общества, которыми тот мог злоупотребить.
Признавая нетождественность правовых статусов истца как генерального директора и как участника Общества, суд апелляционной инстанции все же признал злоупотребление истцом правами, которые по сути являются полномочиями генерального директора.
В рамках трудового законодательства у исполнительного органа юридического лица имеются права и обязанности, которые по своей правовой природе не являются гражданско-правовыми. То есть отсутствует право, которым истец мог бы злоупотребить в рассматриваемом гражданско-правовом обязательстве.
Злоупотребление правом в контексте ст. 9 ГК предполагает целенаправленные действия (бездействие), осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу.
Об отсутствии умысла истца на причинение вреда Обществу свидетельствует следующее:
— добросовестность и разумность участников гражданских правоотношений предполагается, поскольку не установлено иное (ст. 2 ГК);
— учитывая инфляционные и девальвационные процессы в Республике Беларусь, допущение о том, что истец на протяжении 2015 и 2016 гг. целенаправленно и планируемо затягивал выплату себе части прибыли, чтобы в будущем предъявить иск к Обществу о взыскании процентов, не находит подтверждения в материалах дела;
— в 2016 г. истец голосовал за продление сроков выплаты распределенной прибыли*.
* Указанные обстоятельства были установлены судами первой и апелляционной инстанций.
Суд апелляционной инстанции пришел к верным выводам о злоупотреблении правом со стороны истца.
В контексте предмета заявленного иска по делу истец выступает как орган управления юридического лица — единоличный исполнительный орган и одновременно как бывший участник Общества, взаимоотношения которого с Обществом лежат в плоскости корпоративных отношений, которые регулируются гражданским законодательством.
Истец, будучи генеральным директором Общества, обязан был своевременно исполнить решение о выплате прибыли, но умышленно этого не сделал, что привело к увеличению размера его убытков.
Истец допустил злоупотребление правом в иной форме.
Суд кассационной инстанции согласился с выводами суда апелляционной инстанции.
Принимая во внимание, что неисполнение истцом, как генеральным директором Общества, решения о распределении и выплате прибыли повлекло негативные последствия для Общества в виде последующих требований истца к Обществу, правомерными являются выводы суда апелляционной инстанции о том, что со стороны истца (участника Общества) имело место злоупотребление правом в иной форме.
В этой связи во взыскании процентов за 2015 и 2016 гг. следует отказать.
Суд кассационной инстанции согласился с выводами суда апелляционной инстанции в части того, что проценты подлежат начислению на всю сумму невыплаченной прибыли, включая сумму подоходного налога.
Выводы:
Из данного дела можно сделать два основных вывода:
1. Проценты на сумму подоходного налога должны начисляться.
2. Злоупотребление правом может быть выражено в любой форме (действия или бездействия) и может быть не связано непосредственно с действиями сторон гражданско-правового обязательства.
И если с первым выводом достаточно трудно не согласиться, то выводы суда о злоупотреблении правом, которое выразилось в неисполнении генеральным директором своих обязанностей (по исполнению решения вышестоящего органа), являются неоднозначными.
Злоупотребление правом в своем классическом понимании — это всегда умышленное действие (бездействие). Поэтому при отказе в иске по данному основанию, на наш взгляд, необходимо установить, действовал ли истец в спорный период с умыслом на невыплату части прибыли с целью последующего взыскания с Общества процентов за пользование чужими денежными средствами.
В рассматриваемой же ситуации такой умысел обосновывался ответчиком тем, что у Общества в соответствующем периоде имелось достаточно имущества для расчетов с учредителями, а истец, несмотря на это, не произвел соответствующую выплату. Иных доводов в обоснование умысла истца в рассматриваемом деле не приводилось.
Таким образом, на наш взгляд, не доказан ключевой признак злоупотребления правом — умысел.
Более того, судебные инстанции фактически пришли к выводу о тождественности правовых статусов истца как генерального директора и как участника Общества. Учитывая это, выводы суда о злоупотреблении правом, на наш взгляд, являются противоречивыми.
В законодательстве имеются способы правовой защиты за неисполнение исполнительным органом своих должностных обязанностей.
В этой связи отказ в иске по указанному основанию, на наш взгляд, не бесспорен.
Вместе с тем подобный подход имеет в целом позитивное значение для данной категории споров и для более активного применения института злоупотребления правом в экономическом правосудии.
