Обстоятельства дела

Белорусским производителем железнодорожных вагонов (далее — поставщик, ответчик) поставлена партия вагонов в пользу казахстанского покупателя (далее — покупатель, истец, лизингополучатель). Поставка вагонов осуществлялась в рамках договоров международного лизинга и договора поставки. Через некоторое время во всех вагонах стали обнаруживаться различные неисправности и дефекты, из-за чего эксплуатация вагонов была запрещена до устранения недостатков.

Не имея возможности хранить вагоны с февраля 2015 г. по январь 2017 г. (период, в течение которого вагоны не эксплуатировались), истец осуществлял хранение вагонов по договору у третьего лица.

Договором поставки была предусмотрена обязанность ответчика возместить расходы истца за простой вагонов (отстой вагонов на путях общего пользования), а также установлена пеня за нарушение условий по качеству, которая соответствовала размеру лизинговых платежей.

Расходы на хранение вагонов подтверждались актом, в котором фигурировала валюта — тенге, которые были пересчитаны истцом в доллары США и предъявлены ответчику.

Рассмотрение дела в суде первой инстанции

Позиция истца

В соответствии с п. 5.5 договора поставки документально подтвержденные затраты за простой вагонов в период с момента получения поставщиком извещения до момента устранения поставщиком неисправностей и дефектов товара или его замены, понесенные покупателем в связи с обнаружением дефектов товара, компенсируются покупателю поставщиком в течение 10 рабочих дней после предъявления документов, подтверждающих расходы лизингополучателя.

Согласно ст. 290, 291 ГК обязательства должны исполняться надлежащим образом, односторонний отказ от обязательств не допускается.

На основании п. 1 ст. 14 ГК лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законодательством или соответствующим законодательству договором не предусмотрено иное.

Справочно.
Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение имущества (реальный ущерб) (п. 2 ст. 14 ГК).

В соответствии с договором хранения стоимость услуг по хранению вагонов составляет по 800 тенге за каждый вагон за сутки. Всего стоимость услуг по договору хранения вагонов составила 94 928 000 тенге (за 200 вагонов).

В силу п. 2.6 договора поставки валютой расчетов между сторонами по договору является доллар США. Исходя из п. 2.8 договора поставки возмещение (компенсация) убытков и (или) расходов также осуществляется в долларах США по курсу Национального банка Республики Беларусь на дату фактической уплаты.

Общая стоимость услуг по хранению по курсу на 02.03.2017 (дата подписания акта выполненных работ по договору хранения) составила 302 521,00 долл. США по курсу Национального банка Республики Беларусь на 02.03.2017.

Документальным подтверждением расходов истца являлись договор хранения, рекламационные акты ВУ-41 и акт выполненных работ по договору хранения.

Таким образом, расходы истца по хранению вагонов были подтверждены документально, не оспаривались ответчиком и подлежали возмещению в долларах США (письмом от 02.05.2017 в ответ на претензию истца ответчик признал сумму расходов, понесенных истцом в размере 302 521,00 долл. США, и предложил погасить задолженность поставкой вагонов своего производства).

Позиция ответчика

Как указывал ответчик, вагоны находились в пользовании истца и только истец имел фактическую возможность передачи вагонов к месту проведения гарантийного ремонта.

Обязанность истца по передаче вагонов для гарантийного ремонта вытекает из договора поставки.

Отказ истца предоставить вагоны к месту ремонта не позволил ответчику своевременно исполнить гарантийные обязательства, что привело к расходам истца по хранению вагонов.

Ответчик указал, что в иске следует отказать на основании ст. 375 ГК ввиду того, что убытки связаны с неисполнением истцом обязанности по доставке вагонов к месту ремонта. В то же время ответчиком предъявлялось требование в экономический суд о понуждении истца к передаче вагонов на ремонт.

Истцом допущено злоупотребление правом*.

* Каким именно правом злоупотребил истец, ответчик не указал.

Требования истца о взыскании расходов на хранение за период с 09.08.2016 по 22.11.2016 не подлежат удовлетворению*, поскольку невозможность принятия ремонтной организацией вагонов для проведения ремонтных работ и переносы сроков ремонта в этот период вызваны исключительно бездействием истца.

* Истец заявил требование о взыскании расходов на хранение с даты составления акта ВУ-41 (передача вагонов на хранение) до даты выезда вагонов на хранение. Период с 09.08.2016 до 22.11.2016 находился в промежутке общего периода хранения.

Решение суда первой инстанции

В суде первой инстанции сторонами заключено соглашение о примирении по части заявленных требований. Указанным соглашением предусмотрено следующее:

— ответчик признает расходы истца по хранению вагонов за период до 09.08.2016 и за период с 23.11.2016 в размере 248 210,12 долл. США;

— документальным подтверждением указанных расходов истца по хранению вагонов являются договор хранения и акт выполненных работ к договору;

— указанные расходы истца по хранению подлежат возмещению в долларах США по курсу Национального банка Республики Беларусь по состоянию на 02.03.2017 в соответствии с пп. 2.6 и 2.8 договора поставки;

— спор о возмещении расходов истца по хранению вагонов за период с 09.08.2016 до 22.11.2016 в размере 53 991,96 долл. США подлежит рассмотрению в суде.

С учетом заключенного соглашения о примирении требования истца в оспариваемой ответчиком части судом были удовлетворены исходя из следующего.

Пунктом 1 ст. 439 ГК установлена обязанность продавца передать покупателю товар, качество которого должно соответствовать договору купли-продажи.

Справочно.
Согласно п. 1 ст. 445 ГК, если недостатки товара не были оговорены продавцом, покупатель, которому передан товар ненадлежащего качества, вправе по своему выбору потребовать от продавца: соразмерного уменьшения покупной цены; безвозмездного устранения недостатков товара в разумный срок; возмещения своих расходов на устранение недостатков товара.

Из буквального прочтения положений договора поставки следует, что условиями данного договора не установлена обязанность истца осуществить транспортировку дефектного товара для проведения ремонта.

При этом и с учетом положений договора, и с учетом положений п. 1 ст. 445 ГК обязанность по несению расходов, которые могут быть в период устранения дефектов и (или) замены товара, его части, возложена на поставщика.

Суд не принял во внимание довод ответчика о том, что невозможность принятия ремонтной организацией вагонов для проведения ремонтных работ и переносы сроков ремонта вызваны исключительно бездействием истца, поскольку и выбор ремонтной организации, и устранение недостатков в оговоренный договором срок находились в зоне ответственности ответчика.

Доводы ответчика о том, что расходы за период с 09.08.2016 до 22.11.2016 возникли в связи с виновными действиями истца, опровергаются перепиской между сторонами, в которой истец неоднократно указывал на отсутствие финансовой возможности для исполнения просьбы истца об отправке первой партии вагонов.

Кроме того, в материалах дела имеется письмо ремонтной организации, из которого следует, что с августа по ноябрь 2016 г. ремонтная организация не имела возможности принять вагоны истца для проведения ремонта в связи с загруженностью производственных мощностей.

Доводы ответчика об обращении в экономический суд с требованием о понуждении истца к передаче вагонов не принимаются во внимание, поскольку исковое заявление было возвращено судом по письменному заявлению ответчика до возбуждения производства по делу.

Рассмотрение дела в суде апелляционной инстанции

Позиция ответчика по апелляционной жалобе

Ответчик подал апелляционную жалобу на решение экономического суда. Как указал ответчик, письмом от 02.09.2016 до истца доведен график проведения гарантийного ремонта. Данный график принят без замечаний и уточнений. Письмом от 25.08.2016 истец согласовал отправку первой партии вагонов и принял на себя обязательство по доставке вагонов к месту ремонта.

Ввиду того, что вагоны находились в пользовании на территории истца, только истец имел фактическую возможность передачи вагонов к месту проведения ремонта. Обязанность истца по передаче вагонов для проведения гарантийного ремонта вытекает из п. 5.4.1 договора. Отказ истца предоставить вагоны лишал ответчика возможности выполнить обязательства по проведению гарантийного ремонта.

В этой связи ответчик был вынужден обратиться в суд с требованием о понуждении к предоставлению вагонов к месту ремонта.

Ответчик настаивал, что он не имел возможности исполнить свои обязанности по договору ввиду неподачи истцом вагонов к месту ремонта. Ответчик считал, что при разрешении спора подлежали применению ст. 9, 372, 375 ГК.

Из письма ремонтной организации не следовало однозначного ответа о невозможности принятия вагонов истца для проведения ремонта. Судом необоснованно были отвергнуты доводы ответчика о предъявлении в суд иска о понуждении истца к предоставлению вагонов. Исковое заявление было отозвано в связи с добровольным исполнением истцом обязанности по доставке вагонов к месту ремонта.

Позиция истца по апелляционной жалобе

Суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу, что ни п. 5.4.1 договора поставки, ни иными его положениями не установлена обязанность истца осуществить транспортировку дефектного товара для проведения ремонта.

Справочно.
Исходя из положений п. 1 ст. 445 ГК у покупателя (истца) есть самостоятельное субъективное право требовать от продавца (ответчика) либо соразмерного уменьшения цены договора, либо безвозмездного устранения недостатков, либо возмещения своих расходов на ремонт.

Право выбора способа правовой защиты принадлежит покупателю (истцу). Требование о безвозмездном устранении недостатков товара подразумевает под собой отсутствие со стороны истца каких-либо затрат, связанных с устранением недостатков (перевозка, хранение, покупка дополнительных материалов и т.п.).

Ссылки ответчика на положения договора международного лизинга не имели отношения к рассматриваемому спору, поскольку ответчик не являлся стороной договора международного лизинга. Пункт 9.1.21 договора международного лизинга регулирует порядок распределения обязанностей, расходов и ответственности между лизингодателем и лизингополучателем.

Договор международного лизинга не регулирует отношения по купле-продаже товара.

Таким образом, на истце не лежало обязанности по поставке товара к месту ремонта.

Доводы ответчика о том, что он не имел фактической возможности осуществить транспортировку вагонов к месту ремонта, опровергаются протоколом встречи от 13.09.2016, согласно которому ответчику необходимо было заключить договор на транспортно-экспедиторские услуги со специализированной профильной организацией при участии истца.

Заключив такой договор, истец передал бы вагоны уполномоченному на то перевозчику, а все расчеты с ним и экспедиторской организацией осуществлял бы ответчик.

Ответчик самостоятельно принял на себя указанное обязательство протоколом от 13.09.2016.

Ссылки ответчика на положения ст. 372, 375 ГК не имеют отношения к рассматриваемому спору, поскольку истец на себя обязательство по поставке вагонов не принимал, вследствие чего нарушить его не мог.

Истец не предпринимал никаких мер, направленных на увеличение размера ответственности. Кроме того, в этом не было никакого интереса истца, поскольку доходы от эксплуатации вагонов значительно выше, чем потенциально взысканные с ответчика расходы на хранение.

По мнению истца, доводы ответчика об исключении периода с 09.08.2016 по 23.11.2016 являются противоречивыми и не соответствуют фактическим обстоятельствам дела в связи со следующими обстоятельствами:

1. Дата начала просрочки, на которую ссылается ответчик, не подтверждает просрочку вовсе.

Всего ответчик поставил в адрес истца 200 вагонов по 4 договорам.

Ответчик считает необоснованным взыскание убытков за хранение вагонов в период с 09.08.2016 до 23.11.2016.

То есть согласно позиции ответчика истец обязан был подать вагоны к месту ремонта 08.08.2016 (если просрочка наступает с 09.08.2016, последний день надлежащего исполнения обязательства — 08.08.2016).

09.08.2016 истец направил в адрес ответчика письмо следующего содержания: «В ответ на Ваше письмо за исх. № 243 от 04.08.2016 истец согласовывает отправку первой партии вагонов хопперов модели 19-9862 в количестве 10 ед. для проведения гарантийного ремонта в филиале "Аякозское вагоноремонтное депо " ТОО "_______________"».

Письмо за исх. № 243 от 04.08.2016 также содержало просьбу согласования отправки на ремонт 10 вагонов.

Даже если предположить, что письмо истца от 09.08.2016 является принятием на себя обязательства отправить вагоны по договору (между сторонами было заключено 4 аналогичных договора) на ремонт, это принятие касается лишь отправки вагонов в количестве 10 штук (при этом установить, по какому именно договору произошла просрочка кредитора, не представляется возможным).

В этой связи доводы ответчика о просрочке истцом своего обязательства о поставке вагонов в количестве 200 штук с 09.08.2016 на основании письма истца от 09.08.2016 о согласовании поставки вагонов в количестве 10 штук являются противоречивыми и опровергаются материалами дела.

2. График поставки вагонов на ремонт не предусматривал поставку всех вагонов одновременно.

Ответчик указывал, что письмом от 02.09.2016 он направил истцу график проведения гарантийного ремонта.

Если даже предположить, что направление графика является для истца фактом принятия на себя обязательства по поставке вагонов к месту ремонта, то истец обязан был поставить в адрес ремонтной организации:

1) в сентябре 2016 г. — 25 вагонов;

2) в октябре 2016 г. — 25 вагонов;

3) в ноябре 2016 г. — 50 вагонов;

4) в декабре 2016 г. — 50 вагонов;

5) в январе 2017 г. — 50 вагонов.

Иными словами, просрочка истца могла иметь место только с 01.10.2016 и только в отношении вагонов в количестве 25 штук, а также с 01.11.2016 — в отношении вагонов в количестве 25 штук.

При этом указанный график, с точки зрения позиции ответчика, противоречит выводу о начале просрочки с 09.08.2016, поскольку всего ответчиком в адрес истца было поставлено 200 вагонов и обязательство по поставке 10 вагонов, якобы согласованных и просроченных 09.08.2016, не может быть просрочено ранее 01.10.2016.

Постановление суда апелляционной инстанции

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, указав на наличие у ответчика обязанности осуществить транспортировку вагонов к месту ремонта в рамках исполнения гарантийного обязательства по договору поставки.

Из предоставленной суду переписки следует, что истец не отказывался от проведения ремонтных работ в определенной ответчиком организации и не чинил препятствия в доставке вагонов к месту ремонта.

Ответчик не предоставил доказательств принятия им с учетом сложившихся обстоятельств мер по возможной доставке вагонов к месту ремонта (в частности, предварительная оплата расходов по доставке вагонов, поиск организации-экспедитора (перевозчика) для оказания транспортно-экспедиционных услуг).

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу об отсутствии виновных действий истца в недоставке товара к месту ремонта. Суд первой инстанции обоснованно отклонил доводы ответчика относительно предъявления иска о понуждении к передаче вагонов, поскольку исковое заявление было возвращено судом ответчику.

Необоснованными являются ссылки ответчика на договор международного лизинга, поскольку ответчик не является стороной указанного договора.

Суд кассационной инстанции оставил решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции без изменения, а кассационную жалобу ответчика — без удовлетворения.

Мнение авторов:
Из данного судебного дела следует несколько важных выводов как процессуального, так и материального характера.
1. Следует помнить, что стороны вправе заключить соглашение о примирении по части исковых требований, а требования, в отношении которых соглашение не достигнуто, передать на рассмотрение суда. При этом соглашение может быть достигнуто и в отношении фактов, которые не оспариваются сторонами.
В ситуациях, когда спор содержит большое количество фактов, стороны также вправе заключить соглашение о признании фактов (обстоятельств) установленными, исключив необходимость в их доказывании. Подобное соглашение в значительной степени ускоряет процесс рассмотрения дела.
2. Убытки могут возникать как из фактически понесенных расходов, так и из расходов, которые истец должен будет понести для восстановления нарушенного права. Подобное решение суда мотивировано тем, что обязательство по оплате оказанных услуг по хранению вагонов к моменту рассмотрения дела в суде возникло, а следовательно, кредитор должен понести указанные расходы в будущем.
3. Еще одним важным моментом в данном деле является валюта, в которой были взысканы убытки. С точки зрения общих положений ГК об убытках подлежат возмещению реально понесенные расходы. И договор на оказание услуг по хранению, и акт оказанных услуг содержали указание на стоимость услуг по хранению в тенге. При этом очевидно, что расчеты между резидентами Казахстана также будут произведены в тенге.
В этой связи следовало бы заключить, что и сумма убытков подлежит взысканию в тенге.
В то же время, взыскивая убытки в долларах США, судебные инстанции исходили из того, что валютой расчетов между сторонами по договору являлись доллары США и возмещение убытков согласно договору также осуществляется в долларах США.
Подобный подход судебных инстанций дает основание сделать вывод о том, что договором стороны вправе предусмотреть валюту, в которой подлежат возмещению убытки, причиненные ненадлежащим исполнением обязательства.
4. Не менее интересным в этой связи является и вопрос о подлежащем применению курсе валют при пересчете суммы убытков в согласованную сторонами валюту. В рамках рассматриваемого дела был взят курс на дату составления акта об оказании услуг. При этом указанная дата не являлась датой оплаты оказанных услуг, не являлась датой, с которой возникло обязательство по оплате (поскольку такое обязательство возникает с момента заключения договора), и не являлась датой, с которой кредитор считался бы просрочившим. Полагаем, что в ситуации, когда расходы фактически не были понесены, соответствующий курс подлежит определению на дату, когда у кредитора возникла обязанность по оплате оказанных услуг.

ЭКСПЕРТНОЕ МНЕНИЕ: Ксения Жуковская, адвокат Адвокатского бюро «Верховодко и партнеры Л.Л.С.», магистр права
При заявлении требований о взыскании убытков истцам необходимо учитывать, что в предмет доказывания по спору входят следующие факты:
— факт нарушения ответчиком права, то есть нарушение прав истца, предоставленных ему по отношению к ответчику законом или договором;
— факт причинения убытков;
— причинно-следственная связь между фактом нарушения права и причиненными убытками.
При этом бремя доказывания указанных фактов (обстоятельств) лежит на потерпевшем, как на лице, заявившем требование о взыскании убытков.
Истцам по делам о взыскании убытков также необходимо учитывать, что в силу абз. 2 п. 1 ст. 375 ГК суд вправе уменьшить размер ответственности должника, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, либо не принял разумных мер к их уменьшению.
То есть если суд посчитает, что кредитор не принял разумных мер к минимизации размера убытков или своими действиями содействовал их увеличению, то размер взыскиваемых убытков может быть уменьшен судом.
Описанный авторами кейс, по нашему мнению, свидетельствует о достаточно гибком подходе судебной системы к вопросу взыскания убытков, который заключается в следующем.
Так, в соответствии со ст. 14 ГК убытками признаются как фактически понесенные расходы, так и расходы, которые могут быть понесены в будущем потерпевшей стороной для восстановления нарушенного права. При этом устоявшимся подходом является взыскание расходов в валюте фактических расходов. В случае, если сторонами определен порядок конвертации убытков в иную валюту, потерпевшая сторона вправе заявлять требование в иной валюте в порядке, согласованном в договоре.
В описанном кейсе стороны действительно согласовали порядок пересчета суммы понесенных расходов (убытков) в долларах США по курсу Национального банка Республики Беларусь на дату фактической оплаты. Вместе с тем оплата расходов не была осуществлена. Истец заявил требование о взыскании расходов, которые будут понесены в будущем. При этом размер таких расходов в долларах США был определен не по курсу доллара США на дату их фактической оплаты, а по курсу на дату подписания первичных учетных документов об оказании услуг, поскольку факт оплаты расходов не наступил.
Насколько можно судить по описанию указанного дела, ответчик не заявлял возражений о порядке конвертации расходов, подлежащих уплате в тенге, в доллары США. При этом в ответе на претензию он признал фактически понесенные расходы в заявленном истцом размере в долларах США. Вместе с тем при заявлении соответствующих возражений со стороны ответчика правомерность такой конвертации могла быть поставлена судом под сомнение в связи с противоречием позиции истца положениям договора.
Поэтому истцам при заявлении требований о взыскании убытков в валюте иной, чем фактически понесенные расходы, следует внимательно относиться к порядку конвертации денежных средств и дополнительно проверять правомерность данных действий потерпевшей стороны. В случае, если в договоре, заключенном между сторонами, отсутствуют соответствующие положения, рекомендуем истцам заявлять требование о взыскании убытков в валюте фактических расходов.