Валютные риски: проблемы, которые еще придется решать

В результате сложившейся в стране ситуации с валютой субъекты хозяйствования столкнулись с определенными проблемами, которые не имеют однозначного и четкого правового решения. Наиболее часто возникающими вопросами являются следующие: относится ли девальвация белорусского рубля к существенным изменениям обстоятельств, дающим право на расторжение договора? вправе ли импортер взыскать убытки, вызванные курсовой разницей при ненадлежащем исполнении договора покупателем? законно ли указание в договоре на девальвацию как на действие непреодолимой силы? как разрешаются проблемы, связанные с исполнением обязательств, привязанных к валюте на основании актов законодательства? является ли невыполнение заявок на покупку валюты на бирже или отсутствие сделок на валютном межбанковском рынке форс-мажорным обстоятельством? и т.д. Судебной практике придется давать ответы на эти и другие вопросы.

Кое-что из истории

Начиная с ноября 2010 г. в нашей стране наблюдался повышенный спрос на валюту, притом что источником для погашения ее дефицита могли быть либо внешние займы, либо золотовалютные резервы. После Нового года Национальным банком Республики Беларусь (далее — Нацбанк) были последовательно приняты решения, общий смысл которых сводился к прекращению покрытия дефицита валюты за счет золотовалютных резервов либо внешних займов. Это означало, что рынок валюты должен был формироваться за счет спроса и предложения валюты субъектами хозяйствования на безналичном рынке валюты и соответственно населения — на наличном рынке. При отсутствии свободного курсообразования эти решения привели к параличу рынка как наличной, так и безналичной валюты, поскольку по фиксированному курсу Нацбанка владельцы валюты не спешили с ней расставаться. В последующем сначала эпизодически, затем более массово, а потом и вовсе легально стали совершаться сделки на межбанковском рынке безналичной валюты по курсу, значительно превышающему официальный курс. В дальнейшем были сняты и ограничения по рынку наличной валюты, при этом верхняя планка стоимости наличной валюты все равно сохранялась. Были также приняты и иные решения, ни к чему не приведшие, до тех пор пока Нацбанк не объявил о 56%-ной девальвации курса белорусского рубля. Одновременно было возвращено ограни­чение в 2 % на отклонение курса от официального на любых сегментах валютного рынка. По оценкам различных экспертов, размер произошедшей девальвации является недостаточным, что подтверждается существенным снижением количест­ва сделок с валютой, постепенным уменьшением объема поступающих в страну валютных средств, отсутствием наличной валюты в обменных пунктах банков. 

Таким образом, можно выделить следующие периоды возникновения проблем с валютой:

1) период, когда субъекты хозяйствования столкнулись с дефицитом валюты;

2) период, когда субъекты хозяйствования могли покупать валюту по курсу, превышающему официальный курс Нацбанка;

3) период после девальвации, когда официальный курс, к которому привязан ряд платежей, а также который используется в ряде расчетов, существенно вырос и сделки на валютном рынке стали эпизодическими.

В каждом из этих периодов субъекты хозяйст­вования сталкивались с определенными проблемами, которые не имеют однозначного и четкого правового решения. Предлагаем более подробно рассмотреть эти проблемы. Причем сразу следует оговориться, что мы не будем касаться экономических проблем — банкротства, невыгодности бизнеса, отсутствия работы. Мы будем рассматривать исключительно юридические проблемы, связанные с валютными рисками. На часть вопросов практика уже дала ответы, а часть из них еще предстоит решить.

Проблемы, связанные с отнесением девальвации на предпринимательский риск

Одним из наиболее волнующих субъектов хозяйствования вопросов является вопрос о том, относится ли девальвация белорусского рубля к суще­ственным изменениям, дающим право на осно-вании ст. 421 Гражданского кодекса Республики Беларусь (далее — ГК) требовать изменения или расторжения договора. Судебная практика после проведенной в 2009 г. девальвации давала однозначный ответ: изменение курса валюты относится к предпринимательским рискам и не может служить основанием для изменения или расторжения договора по ст. 421 ГК. 

Видимо, сейчас судебная практика сделает такой же вывод. Следует отметить, что, по мнению ряда авторов, это не является правильным. И дело не в том, что предпринимателей нужно защищать. Ведь не секрет, что наша экономика является импортозависимой и существенная доля в формировании внутреннего валового продукта принадлежит именно промежуточному импорту. Закупки товаров при одних макроэкономических показателях действительно могут быть прибыльными, а при других — убыточными. И субъекты хозяйст­вования не в силах предвидеть те или иные макроэкономические показатели, устанавливаемые высшим руководством страны, или повлиять на них. Из этого следует, что импортеры, не имея правовой защиты в ситуации резкого изменения курса белорусского рубля, получают разовое изъ­ятие существенной суммы из оборота. В связи с этим, а также по причине неуверенности в текущем курсе белорусского рубля у них нет другого выхода, кроме как заложить повышенные валютные риски в цену своего товара. 

Именно поэтому с учетом двукратного роста курса валюты цены на большинство импортируемых товаров выросли в 3 и более раза. Видимо, если бы импортеры имели судебную защиту, им было бы проще поставлять товары с приемлемой наценкой, чтобы обеспечить больший оборот и доступность товаров для потребителей. Принятие судеб­ных постановлений, согласно которым изменение курса валюты является предпринимательским риском, конечно, позволяет преодолеть трудности, возникающие по конкретным поставкам, но порож­дает более существенные проблемы по всем последующим поставкам. Мы, разумеется, не ут­верждаем, что решения судов — единственная причина роста цен на импорт, однако отсутствие судебной защиты сыграло свою роль: в ценах заложены все те риски, которые не защищаются судебной системой*. 

* Косвенно этот вывод подтверждается крайне незначительным количеством дел, связанных с изменением курса валюты, находящихся на рассмотрении в системе хозяйственных судов Республики Беларусь. По имеющимся сведениям, таких дел по состоянию на начало июня было всего 7. Возможно, субъекты хозяйствования просто ожидают, как будет складываться практика.

Вышеизложенные рассуждения касаются ситуации, когда стороны исполняют договор в соот­ветствии с его условиями, однако произошло суще­ственное изменение курса валюты. Более сложная ситуация возникает, если курс валюты изменился в период нарушения договора одной из сторон — например, девальвация произошла в период неуплаты стоимости поставленного товара. В отличие от предыдущей ситуации, из которой видится только один выход — надеяться на решение суда, которое может признать изменение курса валюты существенным изменением обстоятельств, в этом случае диапазон правовых средств защиты расши­ряется.

Допустим, импортируемый товар поставляется с оплатой к определенной дате, а покупатель задерживает платеж, причем в период просрочки происходит девальвация. Продавец в этом случае может выдвигать следующие требования:

1) в виде взыскания убытков. На основании ст. 14 ГК лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. При этом под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произ­вело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Очевидно, что при своевременной оплате товара продавец мог бы рассчитывать на покупку валюты по более низкому курсу;

2) в виде расторжения договора и возврата товара. Напрямую ГК не указывает такое право в случае нарушения сроков оплаты покупателем. Для расторжения договора поставки (одностороннего отказа от исполнения договора) согласно ст. 493 ГК необходимо неоднократное нарушение сроков оп­латы товара. Кроме того, расторжение договора допускается и при ином его существенном нарушении в соответствии с п. 2 ст. 420 ГК. При расторжении договора можно потребовать возврата переданного товара как неосновательного обогащения на основании ст. 971 ГК. 

Несмотря на то что применение всех этих норм является гипотетическим и еще не опробованным судебной практикой, хочется, чтобы судебная сис­тема все-таки в большей мере защищала добросовестных участников хозяйственного оборота и не поощряла нарушение договора. 

Судебной практике также предстоит дать ответ на вопрос о том, законно ли указание в договоре девальвации или расхождения курса валюты с официально установленным в качестве действия непреодолимой силы (форс-мажорного обстоятель­ства) или, другими словами, в качестве сущест­вен­ного обстоятельства по соглашению сторон. Ряд субъ­ектов хозяйствования заключали такие договоры, однако будут ли они поддержаны системой хозяйственных судов в качестве действительных, остается под вопросом.

Проблемы, связанные с исполнением обязательств, имеющих привязку к иностранной валюте

В первую очередь рассмотрим обязательства, привязанные к валюте на основании актов законодательства, в частности в области страхования ответственности владельцев транспортных средств (далее — ТС). Валюта в этих правоотношениях используется в 3 случаях: для установления размера страхового взноса, для установления размера причиненного вреда и для установления размера лимитов ответственности по обязательному страхованию.

В частности, лимит ответственности на основании подп. 1.2 п. 1 Указа Президента Республики Беларусь от 25.08.2006 № 531 «Об установлении размеров страховых тарифов, страховых взносов, лимитов ответственности по отдельным видам обязательного страхования» установлен в следующих размерах:

— жизни или здоровью потерпевшего — 10 000 евро;

— имуществу потерпевших — 10 000 евро;

— транспортному средству резидента, заключившего комплексный договор внутреннего страхования, — 10 000 евро.

При этом в самом Указе отсутствует упоминание о том, на какую дату должны приниматься лимиты — на дату совершения дорожно-транспортного проис­шествия (далее — ДТП) или на дату выплаты. Этот вопрос требует уточнения, равно как и воп­рос о размере страхового возмещения.

В силу п. 6 Правил определения размера вреда, причиненного транспортному средству в результате дорожно-транспортного происшествия, для целей обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, утвержденных приказом Белорусского бюро по транспортному страхованию от 14.09.2004 № 30-од, определение стоимости ТС, его частей и материалов производится в национальной валюте Республики Беларусь. Допускается использование в расчетах в соответствии с законодательством евро (российского рубля) с последующим перерасчетом его в национальную валюту исходя из установленного Нацбанком официального курса белорусского рубля по отношению к евро (российскому рублю) на дату повреждения.

При этом в соответствии с п. 7 указанных Правил для ТС производства стран дальнего зарубежья стоимость частей и материалов опреде­­ля­ется на основе информации, получаемой из программного обеспечения Аудатекс, Автокальк, а для ТС производства стран СНГ — из программного обеспечения НАМИ. При отсутствии в программном обеспечении информации могут использоваться данные специализированных отечест­вен­ных и зарубежных справочников, специализированных периодических изданий, информационных материалов торгующих организаций.

Очевидно, что в указанных источниках стоимость определяется в валюте или как минимум связана с ней. То есть ущерб от произошедшего до девальвации ДТП, выплаченный после ее проведения, будет априори меньше суммы фактического ущерба, если под ущербом понимать стоимость восстановительного ремонта. Причем в практике общих судов чаще принимаются решения, согласно которым фактическая стоимость ремонта автомобиля, не превышающая лимиты ответственности, подлежит взысканию со страховшиков, а в практике хозяйственных судов — как раз наоборот**. 

Как будет развиваться практика по разрешению таких ситуаций, пока неизвестно. Однако какой-то компромисс искать необходимо: потерпевшие в ДТП не должны лишаться судебной защиты.

Следующие ситуации, касающиеся привязки к валюте, которые хотелось бы рассмотреть, связаны с предоплатой, эквивалентной определенной сумме в валюте. Например, по договору аренды вносится предоплата в сумме белорусских рублей, эквивалентной определенной сумме евро на дату платежа. В дальнейшем после девальвации происходит досрочное расторжение договора. Какая сумма подлежит возврату — математически равная сумме в белорусских рублях или пересчитанная по новому курсу валюты? Законодательство не дает четкого ответа на этот вопрос. К тому же ситуация осложняется тем, что в отличие от поставки импортируемого товара в рассматриваемом случае привязка к валюте не столь очевидна, если придется доказывать убытки. Судебная практика должна будет решать и такие проблемы, причем в ближайшее время. Договоров с предоп­ла­той, эквивалентной определенной сумме в валюте, заключается много, и не все они могут быть исполнены в новых обстоятельствах.

Если же ситуация осложняется еще и тем, что в качестве предоплаты были направлены бюджетные средства, то сумма санкций может разорить даже довольно крупное предприятие.

Проблемы, вызванные невозможностью приобретения валюты

Эта группа проблем, как правило, связана с внешнеэкономической деятельностью. Является ли невыполнение заявок на покупку валюты на бирже или отсутствие сделок на валютном межбанковском рынке форс-мажорным обстоятельством? По имеющимся сведениям, в Международном ар­битражном суде при Белорусской торгово-промышленной палате таких дел еще не было, поэтому о практике говорить пока преждевременно. 

Как и все остальные случаи форс-мажора, невозможность приобретения валюты следует доказать.

Какие доказательства суд посчитает достаточными, на сегодняшний день неизвестно. Полагаем, что и Высший Хозяйственный Суд Республики Беларусь мог бы направить разъяснение дейст­вующего законодательства с ответом на вопрос, будет ли иметь место форс-мажор в указанной ситуации и какие меры по приобретению валюты будут считаться достаточными и обоснованными.

Резюме.
Мы рассмотрели основные вопросы и ситуации, которые предстоит разрешить правоприменителям в общем и судам в частности. Основная надежда, конечно же, на судебную систему: хотелось бы получить понятные разъяснения насчет того, чего стоит ожидать субъектам хозяйствования. В то же время следует учитывать не только конкретные споры и интересы в них субъ­ектов хозяйствования, но и последствия принятия тех либо иных решений. Ничто так не способствует подъему авторитета судебной власти, как принятие взвешенных и справедливых решений, пусть и не всегда в полной мере отвечающих букве закона, но соответствующих его духу.