Пленум Верховного Суда Республики Беларусь 23.12.2021 принял постановление № 10 «О применении законодательства при рассмотрении гражданских дел по спорам, связанным с созданием, правовой охраной и использованием изобретений, полезных моделей, промышленных образцов» (далее – постановление № 10). Обратим внимание на наиболее важные положения постановления № 10.
Содержание:
Из всех объектов права промышленной собственности, названных в ст. 998 ГК, постановление № 10 касается только трех – изобретений, полезных моделей и промышленных образцов.
Постановление № 10 затрагивает изобретения, полезные модели и промышленные образцы в контексте «гражданских дел по спорам, связанным с созданием, правовой охраной и использованием» данных объектов.
Гражданские дела – это дела, рассматриваемые в гражданском судопроизводстве (см. п. 4 ст. 1 ГПК), то есть дела неэкономического (непредпринимательского) характера. Вместе с тем стоит иметь в виду, что дела, которым посвящено постановление № 10, могут являться экономическими (предпринимательскими) по своей сути, так как в силу действующего законодательства любые дела, связанные с интеллектуальной (в том числе и промышленной) собственностью, независимо от их характера и субъектного состава подлежат рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, а изобретения, полезные модели и промышленные образцы – это как раз те объекты, которые активно задействуются предпринимателями в их хозяйственной деятельности.
Используемое в названии и тексте постановления № 10 выражение «гражданские дела по спорам» указывает на то, что постановление № 10 имеет отношение только к гражданским делам искового судопроизводства, поскольку спорами ГПК называет лишь дела данного вида судопроизводства (см. п. 4 ст. 1, п. 1 ч. 1 ст. 37 ГПК). Однако фактически это не так: постановление № 10 включает в себя множество разъяснений и относительно гражданских дел, возникающих из административно-правовых отношений (см. пп. 4, 6, 7, 8, 13 постановления № 10).
Применительно к гражданским делам двух названных видов судопроизводства постановление № 10 содержит разъяснения о применении как материального права – прежде всего ГК и Закона Республики Беларусь от 16.12.2002 № 160-З «О патентах на изобретения, полезные модели, промышленные образцы» (далее – Закон № 160-З), так и процессуального законодательства – ГПК.
В п. 1 постановления № 10 обращено внимание на то, что правильное и своевременное рассмотрение соответствующих гражданских дел «является важным средством защиты прав и охраняемых законом интересов граждан и юридических лиц», то есть потенциальными участниками названных дел признаны только национальные субъекты права. Подобное указание не вполне соответствует судебной практике. Не случайно поэтому далее по тексту постановления № 10 (ч. 3 п. 6) упоминаются «дела по жалобам или искам с участием иностранных граждан, проживающих за границей, и иностранных юридических лиц».
В ч. 1 п. 2 постановления № 10 приведены источники регулирования отношений, связанных с созданием, правовой охраной и использованием изобретений, полезных моделей, промышленных образцов. При этом каждому виду источников – Конституции Республики Беларусь, международным договорам и актам отраслевого законодательства – отведен свой отдельный абзац.
По-видимому, подобная нормотворческая техника призвана отразить иерархию юридической силы соответствующих актов: Конституция Республики Беларусь находится в данной иерархии выше международных договоров, а международные договоры – выше актов отраслевого законодательства.
Но тогда непонятно, почему в одном абзаце оказались помещены ГК и Закон № 160-З. Ведь согласно предписаниям ч. 3 п. 2 ст. 3 ГК, ч. 2 п. 3 ст. 23 Закона Республики Беларусь от 17.07.2018 № 130-З «О нормативных правовых актах» ГК в плане юридической силы пользуется приоритетом перед Законом № 160-З.
Вторая часть п. 2 постановления № 10 воспроизводит норму ст. 42 Закона № 160-З о том, что правила международных договоров всегда имеют преимущество перед положениями Закона № 160-З. При этом не дано комментариев относительно предписания ч. 2 ст. 6 ГК, которое несколько иначе регулирует данный вопрос: нормы гражданского права, содержащиеся в международных договорах, имеют силу того правового акта, которым выражено согласие Республики Беларусь на обязательность для нее соответствующего международного договора.
В п. 3 постановления № 10 со ссылкой на ч. 2 ст. 26, ч. 2 ст. 45 ГПК констатировано, что дела, связанные с созданием, правовой охраной и использованием изобретений, полезных моделей, промышленных образцов, независимо от субъектного состава их участников рассматриваются по первой инстанции судебной коллегией по делам интеллектуальной собственности Верховного Суда Республики Беларусь в составе трех судей.
Другими словами, п. 3 постановления № 10 указывает на то, что дела перечисленных категорий подлежат рассмотрению судами исключительно в порядке гражданского судопроизводства, поскольку судебная коллегия по делам интеллектуальной собственности действует по правилам только этого вида правосудия. Заметим, однако, что для подобного вывода одних только ссылок на ч. 2 ст. 26, ч. 2 ст. 45 ГПК недостаточно: содержание данных статей само по себе еще не означает того, что дела, касающиеся права промышленной собственности, не могут рассматриваться в хозяйственном судопроизводстве.
Следовательно, в п. 3 постановления № 10 сперва необходимо было прописать, что по смыслу (так как четких предписаний на данный счет в нем нет) действующего законодательства дела, связанные с созданием, правовой охраной и использованием изобретений, полезных моделей, промышленных образцов, независимо от их характера и субъектного состава подведомственны судам общей юрисдикции в порядке гражданского судопроизводства. И уже затем вести речь о подсудности данных дел и количественном составе судей для их рассмотрения.
В пп. 4, 5 постановления № 10 высшая судебная инстанция попыталась обозначить критерии того, когда соответствующие дела подлежат рассмотрению в исковом судопроизводстве (главы 24-28 ГПК), а когда – в производстве по делам, возникающим из административно-правовых отношений (глава 29 ГПК).
Так, согласно ч. 1 п. 4 постановления № 10 дела, связанные с выдачей или оспариванием патентов на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, подлежат рассмотрению в порядке главы 29 ГПК, и в ч. 2 п. 4 постановления № 10 приведен примерный круг таких дел (по жалобам на решения патентного органа об отказе в выдаче патента и пр.).
Дела же, связанные с защитой личных неимущественных и имущественных прав на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, являются делами искового судопроизводства (ч. 1 п. 5 постановления № 10). Их развернутый перечень неисчерпывающего характера дан в ч. 2 п. 5 постановления № 10 (о признании автором, признании патентообладателем, возмещении убытков и др.).
Верны ли данные критерии? По нашему мнению, подобные критерии вряд ли можно признать верными. Ведь некоторые дела об оспаривании патентов имеют явно выраженный характер споров между субъектами гражданского оборота и потому должны рассматриваться в исковом судопроизводстве. Например, это дела о признании патента недействительным ввиду неправомерного указания в нем автора или патентообладателя (подп. 1.3 п. 1 ст. 33 Закона № 160-З). В этом случае у патентообладателя конфликт возникает не с Апелляционным советом патентного органа, а с лицом, претендующим на статус действительного автора или патентообладателя. Примечательно, что даже само постановление № 10 (абз. 3 ч. 2 п. 5) относит эти дела к исковому судопроизводству.
То же самое нужно сказать и про дела о признании патента недействительным в ситуации, описанной в п. 2 ст. 33 Закона № 160-З: когда в качестве промышленного образца было запатентовано решение, которое тождественно или сходно до степени смешения с товарным знаком, принадлежащим другому лицу в отношении однородных товаров. Здесь у патентообладателя тоже возникает конфликт с субъектом гражданского оборота (не с Апелляционным советом) – владельцем соответствующего товарного знака. Однако абз. 4 ч. 2 п. 4 постановления № 10 такого рода дела предписывает рассматривать по правилам главы 29 ГПК.
С другой стороны, дела, касающиеся выдачи или оспаривания патентов, обычно предполагают защиту личных неимущественных и (или) имущественных прав на соответствующие технические новшества. Однако это, конечно же, еще не означает того, что все подобные дела подлежат рассмотрению в исковом судопроизводстве.
Например, если патентный орган отказал в выдаче патента на изобретение на том основании, что оно не является новым и (или) не имеет изобретательского уровня, то, обращаясь в суд, заявитель фактически отстаивает свое неимущественное право – право авторства, то есть право признаваться лицом, чьим творческим трудом было создано техническое новшество. Но поскольку конфликт у заявителя только с патентным органом, то дело должно рассматриваться в порядке главы 29 ГПК.
Если же патентный орган (в лице его Апелляционного совета) признал патент недействительным, то при обращении в суд заявитель всегда будет защищать свои имущественные права – те права, которые базируются на патенте. Однако отсутствие у заявителя каких-либо иных соперников в возникшем конфликте, помимо патентного органа, и в этом случае будет указывать на то, что дело отвечает признакам главы 29 ГПК.
Таким образом, критерий выбора вида судопроизводства – это категория субъекта, с которым у заявителя возник конфликт. Если конфликт с представителем исполнительной власти (то есть патентным органом, в том числе его Апелляционным советом), дело должно рассматриваться по правилам главы 29 ГПК, если же конфликт с другим субъектом гражданского оборота – дело подлежит разрешению как исковой спор.
Поэтому не можем согласиться с предписанием абз. 5 ч. 2 п. 5 постановления № 10 о том, что дела «о признании незаконным досрочного прекращения действия патента, восстановлении действия патента (статьи 34, 35 Закона)» следует рассматривать в исковом производстве, так как в этих ситуациях имеет место конфликт заявителя только с патентным органом.
Согласно ч. 1 п. 4 постановления № 10 жалобы по любым делам, касающимся изобретений, полезных моделей и промышленных образцов, необходимо рассматривать в соответствии с §7 главы 29 ГПК. Однако это не совсем так. Указанный параграф посвящен особенностям рассмотрения жалоб на решения только Апелляционного совета при патентном органе. Но жалоба может быть подана и на решение самого патентного органа (см., например, п. 1 ст. 25 Закона № 160-З).
В последнем случае дело будет подпадать под действие §6 главы 29 ГПК. Такой вывод подтверждается и содержанием п. 2 постановления Пленума Верховного Суда Республики Беларусь от 24.12.2009 № 11 «О применении судами законодательства, регулирующего защиту прав и законных интересов граждан при рассмотрении жалоб на неправомерные действия (бездействие) государственных органов, иных организаций и должностных лиц».
В п. 6 постановления № 10 воспроизведены положения ГПК о сроках рассмотрения дел, возникающих из административно-правовых отношений (ч. 1 ст. 337 ГПК), исковых дел (ч. 1 ст. 158 ГПК), в том числе в случаях, когда дело по жалобе или иску осложнено участием в нем иностранных субъектов (ч. 3 ст. 158 ГПК).
Положения Закона № 160-З (ст. 25, ч. 4 п. 4 ст. 33) о сроках на подачу жалоб в Апелляционный совет при патентном органе, а также в суд приведены в ч. 1-4 п. 7 постановления № 10. При этом правильно указано, что пропуск срока является основанием для отказа суда в удовлетворении жалобы (ч. 5 п. 7 постановления № 10), а срок, пропущенной по уважительной причине, может быть судом восстановлен (ч. 6 п. 7 постановления № 10). В то же время обойден вниманием очень важный вопрос – по чьей инициативе подлежат применению указанные сроки. На наш взгляд, только по заявлению второй стороны конфликта – патентного органа или его Апелляционного совета.
Пункт 8 постановления № 10 в краткой форме указывает на требования к жалобам и исковым заявлениям (соблюдение предписаний ст. 109, 110, 242, 243 ГПК и уплата государственной пошлины); констатирует допустимость обращения в суд прокурора с «жалобой или исковым заявлением»; отмечает возможность участия в делах в качестве представителей патентных поверенных.
Стоит сказать, что упоминание про подачу прокурором жалобы является не совсем верным. По смыслу Закона Республики Беларусь от 08.05.2007 № 220-З «О прокуратуре Республики Беларусь» подаваемый прокурором в порядке главы 29 ГПК процессуальный документ должен называться не жалобой, а протестом или просто заявлением.
Из разъяснений по вопросам подготовки дела, содержащихся в п. 9 постановления № 10, необходимо обратить внимание на следующие. Согласно ч. 3 п. 9 постановления № 10 суду при подготовке дела «следует решить вопрос о привлечении к участию в деле в качестве соистца или соответчика либо третьего лица автора (соавторов), патентообладателя (патентообладателей), патентного органа». В подобной форме это разъяснение вряд ли сможет оказаться полезным для судов.
Во-первых, суд не вправе привлекать в дело соистца, вступление соистца в дело зависит только от его воли и желания. Во-вторых, непонятно, какой вид третьих лиц имеется в виду – заявляющие самостоятельные требования на предмет спора, не заявляющие таких требований или оба вида третьих лиц. В-третьих, без приведения конкретных примеров не ясно, когда автор и патентообладатель должны участвовать в деле в том или ином процессуальном качестве. В-четвертых, весьма сомнительно, что в исковых делах патентный орган может занимать положение соистца, соответчика или третьего лица – ведь, как было показано выше, в таких делах он не является причастным к юридическому конфликту лицом.
Помимо этого, в ч. 3 п. 9 постановления № 10 как само собой разумеющийся факт констатировано право суда истребовать у патентного органа определенную информацию (сведения о предоставлении в Республике Беларусь правовой охраны изобретению, полезной модели, промышленному образцу и др.). Однако процессуальный закон не позволяет судам по собственной инициативе собирать письменные доказательства, такие доказательства могут быть истребованы судом только по ходатайствам юридически заинтересованных в исходе дела лиц (ст. 20, 179 ГПК).
Некоторые вопросы обеспечения иска освещены в п. 10 постановления № 10. Особо стоит отметить указание о том, что предусмотренный ст. 255 ГПК перечень мер является закрытым, а также приведенный пример конкретной меры по обеспечению иска (в виде запрещения ответчику совершать действия по распоряжению исключительным правом, а патентному органу – по внесению в государственные реестры и Реестр договоров изменений в состав сведений относительно объекта спора).
В пп. 11, 12 постановления № 10 обращено внимание на положения законодательства, регулирующие: условия предоставления правовой охраны изобретениям, полезным моделям и промышленным образцам (ст. 1000 ГК, ст. 2-4 Закона № 160-З); юридическое значение и срок действия патентов (ст. 999, 1002 ГК, ст. 1 Закона № 160-З); регистрацию соответствующих объектов права промышленной собственности (ст. 28 Закона № 160-З); проведение экспертиз по заявкам на изобретения, полезные модели и промышленные образцы (ст. 18, 23, 24 Закона № 160-З).
При рассмотрении жалоб на решения патентного органа или его Апелляционного совета суд должен проверять законность и обоснованность данных решений (ч. 1 п. 13 постановления № 10).
Если решение патентного органа об отказе в выдаче патента или решение Апелляционного совета, согласившегося с данным решением патентного органа, указанным критериям не соответствует, то суд полномочен подобное решение отменить и обязать патентный орган выдать патент (ч. 2 п. 13 постановления № 10).
Однако если суд установит, что решение (по любым отнесенным к их компетенции вопросам) патентным органом или его Апелляционным советом было принято с существенными нарушениями порядка рассмотрения заявки, жалобы или возражения (например, нарушен принцип коллегиальности принятия решения, в решении отсутствуют подписи всех членов коллегии, принимавших участие в рассмотрении жалобы или возражения), то суду необходимо реализовать другое полномочие – отменить решение и обязать патентный орган или его Апелляционный совет рассмотреть соответствующий вопрос в установленном законодательством порядке (ч. 3 п. 13 постановления № 10).
Часть 4 п. 13 постановления № 10 содержит очень спорное разъяснение о том, что юридически заинтересованные в исходе дела лица вправе представлять суду доказательства, которые не являлись предметом исследования патентного органа (при проведении им экспертизы заявки на изобретение, полезную модель, промышленный образец) либо Апелляционного совета (при рассмотрении им жалобы на решение патентного органа об отказе в выдаче патента или возражения против его выдачи), но относятся к предмету рассмотрения дела по жалобе, а суд такие доказательства обязан исследовать и оценить.
Ведь задача суда при рассмотрении жалобы на решение патентного органа или его Апелляционного совета, как уже отмечалось, состоит в том, чтобы проверить законность и обоснованность данного решения. Проверить законность и обоснованность решения – значит определить, соответствует ли решение тем материалам (доказательствам), которые имелись в распоряжении патентного органа или его Апелляционного совета и исследовались им. Если в такой ситуации позволить заинтересованным лицам представлять в суд какие-то новые доказательства, то дело о проверке законности и обоснованности решения патентного органа или его Апелляционного совета фактически трансформируется в совсем другое дело – дело о всесторонней проверке по существу условий патентоспособности соответствующего объекта права промышленной собственности, а суд своей деятельностью по рассмотрению подобного дела фактически будет подменять компетенцию патентного органа или его Апелляционного совета.
В п. 14 постановления № 10 освещены некоторые материально-правовые аспекты споров об авторстве, в частности, в несколько иной текстуальной редакции изложены положения пп. 1, 3 ст. 982, п. 2 ст. 988 ГК, ст. 5 Закона № 160-З.
Пункт 15 постановления № 10 констатирует уже известные нормы законодательства относительно: понятия патентообладателя и круга лиц, имеющих право на получение патента (пп. 1, 2 ст. 6 Закона № 160-З); прав патентообладателя и порядка их осуществления (ст. 987, п. 1 ст. 1001 ГК, пп. 1, 2 п. 8 Закона № 160-З), в том числе в случае множественности лиц ‒ обладателей соответствующего патента (п. 5 ст. 36 Закона № 160-З).
По сути, новыми здесь являются только положения ч. 4 п. 15 постановления № 10: «Решение суда о признании патента недействительным в части указания автора (соавтора) или патентообладателя (патентообладателей) является основанием для внесения изменений в патент и соответствующие государственные реестры».
Спорам по поводу служебных изобретений, полезных моделей и промышленных образцов, в том числе выплаты за них нанимателями вознаграждений и компенсаций, посвящены пп. 16, 17 постановления № 10. В данных пунктах в основном пересказываются (без привнесения каких-либо новшеств) положения п. 3 ст. 6 Закона № 160-З. В связи с чем отметим только те разъяснения, которые выходят за рамки простого воспроизведения действующих норм.
Так, в ч. 3 п. 16 постановления № 10 прописано, что к доказательствам, подтверждающим создание служебного объекта права промышленной собственности, «могут быть отнесены, в частности, документы, указывающие на область деятельности нанимателя, цель создания объекта, осуществление со стороны нанимателя контроля за его созданием, содержание служебных обязанностей работника, наличие задания нанимателя на создание объекта, и иные документы, определяющие взаимоотношения работника с нанимателем».
Вознаграждение за использование служебного объекта права промышленной собственности подлежит выплате нанимателем в течение всего срока действия патента; при досрочном прекращении действия патента выплата вознаграждения прекращается; в случае восстановления действия патента обязанность нанимателя по выплате вознаграждения возобновляется (ч. 5 п. 17 постановления № 10).
Согласно же ч. 6 п. 17 постановления № 10 при создании служебного объекта права промышленной собственности несколькими работниками в соавторстве размер причитающегося каждому из них вознаграждения от нанимателя определяется при наличии спора судом с учетом вклада (участия) каждого из них в создание данного объекта.
Вопросы передачи исключительного права на изобретение, полезную модель, промышленный образец по договору уступки исключительного права и лицензионному договору (по последнему из договоров – в том числе в принудительном порядке) освещены в пп. 18, 19 постановления № 10. Суть содержащихся там разъяснений преимущественно сводится к воспроизведению в сжатой форме положений ст. 984-1, пп. 1, 3 ст. 985 ГК, пп. 3, 5, 6 ст. 11, п. 1 ст. 38 Закона № 160-З.
Заключительные пункты постановления № 10 посвящены вопросам юридической ответственности за нарушение прав (в основном исключительных, то есть прав имущественного характера) на изобретения, полезные модели и промышленные образцы.
Так, в ч. 1-4 п. 20 постановления № 10 разъяснено (путем краткого изложения правил п. 3 ст. 1001 ГК, ст. 9, пп. 1-3 ст. 36 Закона № 160-З), что следует понимать под нарушением исключительного права на изобретение, полезную модель, промышленный образец. Кроме того, отмечено, что нарушением исключительного права не могут быть признаны действия третьих лиц по использованию охраняемых объектов в том случае, когда патент признан недействительным ввиду несоответствия данных объектов условиям патентоспособности (ч. 5 п. 20 постановления № 10), а также что привлечение нарушителя к административной или уголовной ответственности не исключает применения к нему гражданско-правовых мер (ч. 6 п. 20 постановления № 10).
Пункт 21 Постановления № 10 указывает на способы защиты (они предусмотрены ст. 11, 989 ГК, ст. 41 Закона № 160-З) и субъектов, которые вправе требовать их применения (авторы, патентообладатели и др.); констатирует, что каждый из соавторов или патентообладателей может самостоятельно принимать меры по защите нарушенных прав.
В п. 22 постановления № 10 смоделирована ситуация предъявления иска о защите исключительного права (с приведением потенциальных истцов, способов защиты и ответчика) и далее отмечено, что при рассмотрении подобных исков истцу надлежит представить доказательства, подтверждающие наличие у него исключительного права и факт нарушения, а ответчику – доказательства неиспользования объекта либо его правомерного использования. При этом прекращение действия патента на дату вынесения судебного решения является основанием к отказу в исковом требовании о пресечении действий, нарушающих исключительное право, однако не препятствует взысканию убытков или компенсации.
Особенностям взыскания убытков посвящен п. 23 постановления № 10. В частности, требовать возмещения убытков возможно и после прекращения правовой охраны соответствующего объекта права промышленной собственности, если нарушение было допущено в период действия патента. При взыскании возмещения реального ущерба правообладатель должен доказать наличие у него исключительного права, факт его нарушения, причинную связь между действиями нарушителя и наступившими последствиями, обосновать размер убытков, а при взыскании упущенной выгоды, кроме того, – подтвердить реальную возможность получения потенциального дохода. Также указан примерный перечень доказательств по таким делам (патенты, договоры, гарантийные письма и пр.).
Вопросы взыскания компенсации, предусмотренной п. 4 ст. 41 Закона № 160-З, разъяснены в п. 24 постановления № 10. Так, одновременное взыскание убытков и компенсации за одно и то же нарушение исключительного права не допускается. При взыскании компенсации правообладатель освобождается от доказывания размера причиненных убытков, но обязан представить доказательства, подтверждающие наличие у него исключительного права и факт нарушения. При определении размера компенсации суду следует принимать во внимание в том числе способ нарушения, его длительность и кратность.
