В праве большинства государств содержатся нормы, которые устанавливают невозможность рассмотрения путем арбитража определенных категорий споров в силу их специфической правовой природы. Вопрос о том, может ли конкретный спор или определенная группа споров быть предметом арбитражного разбирательства, определяется такой категорией, как «арбитрабельность спора».
Арбитрабельность конкретного спора ставится во главу угла и в вопросах признания и приведения в исполнение иностранного арбитражного решения. В соответствии с подп. а) п. 2 ст. V Нью-Йоркской конвенции 1958 г. «в признании и приведении в исполнение арбитражного решения может быть отказано, если компетентная власть страны, в которой испрашивается признание и приведение в исполнение, найдет, что: а) объект спора не может быть предметом арбитражного разбирательства по законам этой страны».
Следовательно, определение арбитрабельности спора напрямую влияет и на будущий процесс признания и приведения в исполнение вынесенного по такому спору арбитражного решения, а в случае, приведенном выше, может и вовсе являться основанием для отказа в признании и приведении в исполнение.
В Беларуси, например, споры, связанные с признанием лица банкротом, относятся к исключительной подсудности экономических судов, то есть такие споры являются неарбитрабельными и не могут быть переданы на рассмотрение арбитражного суда, даже при наличии соглашения сторон.
Однако стоит отметить, что ст. 23 Закона Республики Беларусь от 13.07.2012 № 415-З «Об экономической несостоятельности (банкротстве)» к исключительной подсудности экономических судов относит только лишь само дело о банкротстве, то есть споры, связанные с признанием лица банкротом. Возможность передачи гражданско-правовых споров с участием лиц, в отношении которых инициировалась процедура банкротства, например, дел, в которых банкрот выступает истцом, законодательством не ограничена.
В качестве примера рассмотрим постановление судебной коллегии по экономическим делам Верховного Суда Республики Беларусь от 18.06.2019 по делу № 665-21/2018/2А/701К.
Обстоятельства дела
Истец в лице антикризисного управляющего обратился в экономический суд г. Минска с иском о взыскании с ответчика предоплаты, произведенной по договору поручения, в размере 139 300 бел. руб.
Пункт 5 договора поручения между сторонами содержал арбитражную оговорку, в соответствии с которой все споры, разногласия или требования, которые могут возникнуть из договора или в связи с ним, в том числе связанные с его изменением, расторжением, исполнением, недействительностью или толкованием, подлежат рассмотрению в МАС при БелТПП в соответствии с его регламентом.
Истец при подаче искового заявления указал на отсутствие возможности обратиться в арбитражный суд в связи с нахождением его в процедуре банкротства и отсутствием денежных средств.
Поскольку ответчиком в судебном заседании было заявлено ходатайство о передаче спора на разрешение арбитражного суда, экономический суд г. Минска определением оставил данный иск без рассмотрения в соответствии с абз. 3 ч. 1 ст. 151 ХПК. Суд посчитал, что возможность обращения в арбитраж не утрачена ввиду того, что сам факт нахождения истца в процедуре экономической несостоятельности не препятствует такому обращению, вопрос о поиске денежных средств для уплаты сбора может быть решен с кредиторами либо участником должника, давшим согласие на его внесение, а сроки процедуры банкротства не являются пресекательными.
Постановлением апелляционной инстанции экономического суда г. Минска определение экономического суда первой инстанции оставлено без изменения.
Истец обратился в судебную коллегию по экономическим делам Верховного Суда Республики Беларусь (далее – СКЭД) с кассационной жалобой, в которой просил отменить принятые судебные постановления по делу и направить дело в суд первой инстанции для рассмотрения по существу.
Позиция истца
Арбитражное соглашение, которое содержится в договоре между сторонами, является неисполнимым, у истца отсутствует возможность для обращения в арбитражный суд исходя из следующего:
истец находится в процедуре банкротства и у него отсутствуют денежные средства на ведение арбитражного разбирательства;
собрание кредиторов истца отказало управляющему в выделении денег на уплату арбитражного сбора для обращения в МАС при БелТПП;
участник истца, который самостоятельно предлагал уплатить арбитражный сбор, несмотря на неоднократные напоминания, так этого и не сделал;
для обращения в экономический суд у истца есть льготы – освобождение от оплаты госпошлины.
Выводы СКЭД
СКЭД сочла выводы судов первой и апелляционной инстанций необоснованными и не соответствующими материалам дела, повлекшими неправильное применение судебными инстанциями норм процессуального права, поскольку:
1. Доводы истца об утрате им возможности для обращения в МАС при БелТПП являются обоснованными:
— у истца действительно отсутствуют денежные средства для обращения в МАС при БелТПП по причине нахождения его в процедуре банкротства;
— у истца имеются льготы по уплате государственной пошлины при обращении в экономической суд и отсутствуют при обращении в арбитражный суд;
— имеется решение кредиторов об отказе в выделении денежных средств для уплаты арбитражного сбора от 03.05.2018.
2. Предусмотренное законодательством Республики Беларусь освобождение от уплаты государственной пошлины при обращении в экономический суд г. Минска позволило истцу реализовать свое конституционное право на судебную защиту, а обращение должника в лице антикризисного управляющего с соответствующим иском осуществляется в целях обеспечения защиты прав и законных интересов должника, кредиторов и иных лиц, максимально возможного удовлетворения требований кредиторов в соответствии с установленной очередностью, что входит в перечень основных задач управляющего по делу об экономической несостоятельности (банкротстве).
Выводы автора:
Действительно, в белорусском законодательстве не установлены специальные ограничения для рассмотрения спора по иску банкрота к кредитору или иному третьему лицу в рамках арбитражного разбирательства при наличии арбитражного соглашения.
Как следует из проанализированного судебного дела, само по себе введение в отношении истца процедуры банкротства не является основанием для освобождения его от обязанности соблюдать положения заключенного им арбитражного соглашения. Процедура банкротства может дополнительно свидетельствовать о невозможности исполнить арбитражное соглашение, но сама по себе не влечет неисполнимость такого соглашения. Неисполнимость арбитражного соглашения может быть обусловлена лишь фактическим отсутствием у истца средств и возможностей для несения арбитражных расходов. Соответственно, истец, заявляющий о неисполнимости арбитражного соглашения, должен доказать наличие тяжелого финансового положения.
Следовательно, признать арбитражную оговорку неисполнимой по иску банкрота возможно лишь в исключительных случаях – когда есть неоспоримые доказательства того, что у истца нет средств на уплату арбитражного сбора. Следует отметить, что бремя доказывания невозможности ведения спора в арбитраже возлагается на истца-банкрота, и полагаем, что в таких делах должен соблюдаться повышенный стандарт доказывания неплатежеспособности истца для оплаты арбитражных расходов.
