Признание и приведение в исполнение решения иностранного суда: официальное или эффективное извещение?

В признании и приведении в исполнение решения иностранного суда отказано в связи с отсутствием доказательств надлежащего уведомления белорусского ответчика о процессе.

(Постановление судебной коллегии по экономическим делам Верховного Суда Республики Беларусь от 30.03.2021 по делу № 155ЭИх/211)

Хозяйственный суд г. Киева своим решением взыскал с ООО «Ф» (г. Минск) в пользу ООО «А» (Украина) долг по оплате поставленного товара и пеню. Компетенция хозяйственного суда г. Киева на рассмотрение спора вытекала из пророгационной оговорки, содержащейся в заключенном сторонами договоре.

ООО «А» обратилось в экономический суд г. Минска с заявлением о признании и приведении в исполнение указанного решения хозяйственного суда г. Киева.

Определением экономического суда г. Минска, оставленным без изменения судом кассационной инстанции, в признании и приведении в исполнение решения хозяйственного суда г. Киева отказано.

Выводы судов

1. В силу ст. 8 Соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности (г. Киев, 1992 г.; далее — Киевское соглашение), подлежащего применению при признании и исполнении в Беларуси решения украинского хозяйственного суда, к ходатайству о признании и приведении в исполнение прилагаются в том числе доказательства извещения другой стороны о процессе.

На основании подп. «г» ст. 9 Киевского соглашения, ч. 1 ст. 248 ХПК в приведении в исполнение иностранного судебного решения может быть отказано по просьбе стороны, против которой оно направлено, если эта сторона представит компетентному суду по месту, где испрашивается приведение в исполнение, доказательства того, что она не была извещена о процессе или по другим причинам не могла представить в суд свои объяснения.

В силу ст. 5 Киевского соглашения компетентные суды оказывают взаимную правовую помощь, в частности, при вручении и пересылке документов. При исполнении поручения об оказании правовой помощи компетентные суды применяют законодательство своего государства.

2. Должник по данному делу отрицал получение корреспонденции, содержащей уведомление о времени и месте судебного разбирательства.

Свидетельством надлежащего уведомления адресата о процессе является подтверждение о вручении, скрепленное гербовой печатью учреждения юстиции запрашиваемой стороны и подписанное адресатом, либо с указанием причин невозможности вручения.

Доказательства уведомления должника ООО «Ф», предоставленные заявителем ООО «А» (объяснительное письмо и копия обратного почтового уведомления), оценены белорусскими судами как недостаточные.

Так, на копии почтового уведомления о направлении корреспонденции хозяйственным судом г. Киева подпись лица, получившего корреспонденцию, не отображена. Перевод данного уведомления на русский язык имеет указание на иной номер отправления. Перевод уведомления о вручении содержит дату о вручении корреспонденции уполномоченному лицу 09.06.2020, а само уведомление – 12.06.2020.

При таких обстоятельствах в признании и приведении в исполнение решения хозяйственного суда г. Киева отказано.

Комментарий

Одним из важнейших процессуальных правил, обеспечивающих право лица на справедливое судебное разбирательство (право на надлежащий процесс, due process), является закрепленный в процессуальных законах практически всех государств принцип процессуального равенства, одним из элементов которого является в том числе право лица быть выслушанным – право участвовать в судебном заседании, давать суду свои объяснения, делать заявления, заявлять ходатайства, аргументировать свою позицию по делу.

Одной из гарантий реализации принципа процессуального равенства является обязанность суда уведомить стороны и иных участвующих в деле лиц о дате, времени и месте судебного разбирательства надлежащим образом в порядке, предусмотренном применимым процессуальным законодательством.

Рассмотрение дела и вынесение решения при ненадлежащем извещении заинтересованного лица национальными процессуальными законами большинства юрисдикций (включая Беларусь) расценивается как существенный порок процесса, несовместимый с существованием судебного решения как акта правосудия, и во всяком случае влечет отмену постановленного решения (см., например, абз. 3 ч. 4 ст. 280, абз. 3 ч. 5 ст. 297 ХПК, п. 2 ч. 4 ст. 424 ГПК).

Международные договоры, регулирующие признание и исполнение иностранных судебных решений (включая Киевское соглашение), обычно закрепляют за заинтересованными лицами право возражать против возложения на них обязанностей по судебному решению, вынесенному с нарушением фундаментальных принципов процесса.

Как указано в Обзоре судебной практики по гражданским и экономическим делам о признании и исполнении решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений Верховного Суда Республики Беларусь 2014 г. (далее – Обзор)*, требования о своевременном и надлежащем извещении (вручение вызова в суд) являются составными частями права стороны на защиту и в совокупности характеризуют качество состоявшегося судебного процесса в суде иностранного государства.

* Обзоры судебной практики по гражданским делам. Судебная практика по гражданским и экономическим делам о признании и исполнении решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений // Верховный Суд Республики Беларусь. Интернет-портал судов общей юрисдикции Республики Беларусь [Электрон. ресурс]. – Мн., 2022. – Режим доступа: http://court.gov.by/upload/OBZORY/1_23-33.pdf

Международной практике известны два основных подхода к оценке правильности извещения иностранного лица о судебном процессе.

Согласно первому подходу вручение  извещений иностранному лицу должно осуществляться в соответствии с положениями применимых международных договоров связывающих государство, суд которого рассматривает дело, и государство, в котором находится извещаемое лицо (концепция официального извещения).

Согласно второму подходу является надлежащим извещение, осуществляемое любым способом, обеспечивающим реальное получение извещаемым лицом сведений о дате, времени и месте судебного разбирательства (концепция эффективного извещения).

Как явствует из Обзора, белорусские суды при рассмотрении дел о признании и исполнении решений иностранных судов проверяют соблюдение последними требований международных договоров о надлежащем извещении иностранного ответчика. То есть в целом можно констатировать, что белорусские суды в основном исходят из концепции официального извещения.

Так, по делу № 2-6их/2010/573К в 2009 г. белорусские хозяйственные суды отказали в приведении в исполнение постановления одного из украинских хозяйственных судов, поскольку украинский суд не обращался к компетентному белорусскому суду с поручением о вручении документов белорусскому ответчику. По делу № 3-4их/10/755К того же года, наоборот, белорусские хозяйственные суды признали и привели в исполнение решение молдавского суда, поскольку уведомление белорусского ответчика было произведено посредством направления поручения белорусскому суду о вручении судебных документов.

Акты экономических судов за последние несколько лет, где бы четко давалась оценка допустимости уведомления белорусского лица о судебном процессе в иностранном государстве без использования процедуры, установленной международным договором, нам не встречались.

Однако Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда придерживается необходимости уведомления белорусского ответчика по правилам, установленным международным договором (см., например, определения этой коллегии от 29.01.2020 по делу № 03аг-3/2020, от 08.04.2020 по делу № 03аг–11/2020, от 17.06.2020).

По анализируемому делу экономические суды отказали в признании и исполнении решения украинского суда вследствие отсутствия доказательств надлежащего уведомления ответчика.

Как следует из постановления суда кассационной инстанции, извещение о процессе было направлено украинским судом белорусскому ответчику непосредственно по почте. К белорусскому суду с просьбой о вручении извещения, как это предусмотрено Киевским соглашением, украинский суд не обращался.

Представленное взыскателем извещение сочтено ненадлежащим доказательством уведомления ответчика в связи с наличием в извещении пороков формы и противоречивости содержания: отсутствовала подпись ответчика и имелись противоречия относительно номера уведомления и даты документа.

Однако то обстоятельство, что извещение было в принципе направлено не по правилам, предусмотренным Киевским соглашением, в постановлении суда кассационной инстанции специально не проанализировано.

Ранее в 2020 г. белорусские суды отказали в признании и исполнении решения казахского суда по мотиву ненадлежащего уведомления ответчика. В постановлении суда кассационной инстанции по тому делу опять-таки не был затронут вопрос о правомерности направления казахским судом уведомления непосредственно белорусскому ответчику без обращения к белорусскому суду в порядке оказания правовой помощи. Выводы судов были построены на направлении казахским судом уведомления ответчику по ненадлежащему адресу электронной почты (постановление судебной коллегии по экономическим делам Верховного Суда Республики Беларусь от 27.05.2020 по делу № 2-6их/2020/484К). Такой подход, как указано выше, основан на концепции эффективного извещения.

Дальнейшее развитие судебной практики покажет, насколько белорусские суды при оценке надлежащего характера уведомления белорусских лиц о процессе в иностранных государствах будут следовать концепциям официального или эффективного извещения. Разумеется, необходимость обеспечения единства правоприменительной практики требует унификации подходов всех судов судебной системы.